Перед ними на корточках с горемычным видом сидели три маленьких мальчика и мистер Эшли, который тоже изображал ребенка. На голову он нахлобучил кепку, а лицо размалевал жженой пробкой. Все четверо притворялись, что едят суп, а потом выскребают пальцами остатки со дна мисочек. Неподалеку стояла кухарка — тетушка Дженет, руки в боки, со злым лицом (насколько это вообще для нее возможно). На ней был кухонный фартук, в руке — черпак. Закончив есть, мальчики начали толкаться и в конце концов вытолкнули Кеннета вперед. Он упал, потом поднялся на ноги, снял кепку и робко двинулся к тетушке Дженет. Играл он безупречно. Казалось, перед нами действительно испуганный ребенок; Энн от избытка чувств нервно фыркала. Мистер Эшли в мольбе протянул руки к кухарке, но та изумленно посмотрела на него, а потом замахнулась черпаком. Послышались возгласы: «Оливер, это же „Оливер Твист“!», «Оливер просит добавку!», «Сцена с кашей!», «Это „Оливер Твист“ Диккенса!»
Все были довольны: и те, кто разгадал, и актеры, которым аплодировали. Пока они переодевались и снимали грим, герр Шмаль представил нас четырем юным джентльменам из Лондона — поклонникам Лидии — и двум их младшим сестрам.
Кто хочет следующим загадать название романа?
Ах, эти головоломки так утомительны!
Четыре джентльмена тотчас заявили, что они тоже устали разгадывать.
Тогда можем сыграть партию в «Желтого карлика».
Ее предложение даже не удостоили ответом. Все уставились на дверь, за которой скрылся мистер Эшли. Вдруг дверь распахнулась.
Будем ставить пьесу!
Я будто снова увидела того мальчишку, который когда-то объявил: «Будем играть в „Хватай дракона!“»
Все тут же согласились: «Да, да, давайте ставить пьесу!» Оставалось выбрать какую.
Умоляю, только не Шекспира!
Почему нет? У него прекрасные комедии.
Ну да, например «Укрощение строптивой»! Так и вижу вас в пф-фглавной роли.
Предлагаю «Вильгельма Телля»! Это героическое произведение, я бы сыграл тирана.
Благодарю, герр Шмаль, но из меня выйдет плохой стрелок. Разве что Энн будет в роли сына Вильгельма Телля.
Я прихватила с собой французскую комедию с очаровательными женскими ролями. Называется «Ложные клятвы».
Герр Шмаль предложил мадемуазель рассказать подробнее.
Так вот. Это история Анжелики, она помолвлена с Леандром, но молодые люди ни разу друг друга не видели. И Леандр очень боится разочарования. Да и в целом он побаивается женщин.
Герр Шмаль прокашлялся, и вокруг мадемуазель повисла напряженная тишина.
Леандр решает проверить Анжелику перед тем, как сделать ей предложение. Он переодевает своего слугу, Скарамуша, в свою одежду и поручает ему приударить за Анжеликой.
«Кхм, кхм», — прочистил горло герр Шмаль.
Что же до Леандра — о, это самое забавное в пьесе! — он тоже переодевается в… молодую субретку! И она кружит голову, хи-хи-хи, Органу, отцу Анжелики..
Мадемуазель рассмеялась, не осознавая надвигающейся опасности.
В свою очередь Скарамуш откровенно волочится за Анжеликой. А служанка Анжелики, Зербинетта, девушка сомнительных моральных устоев…
«Кхм, кхм!» — подал сигналы тревоги герр Шмаль, чей кашель теперь уже звучал как охотничий рог.
Услышав кашель, Мадемуазель вздрогнула и догадалась оглядеться. Все таращились на нее, ошеломленные и одновременно растерянные.
Это, безусловно, очаровательная пьеса, мадемуазель Легро, но, на наш вкус, чересчур французская…
Мадемуазель залилась румянцем, как маков цвет. Оказалось, не так-то просто найти хорошую пьесу.