Мисс Черити

Сведения были получены, оставалось лишь отыскать трактир. Чем я и занялась на следующий день в обеденное время. Сначала я заглянула внутрь «Святого Георгия с Драконом» с улицы, но маленькие квадратные окошки мутного стекла не позволяли ничего рассмотреть. Так мне впервые в жизни пришлось зайти в кабак. Внутри оказалось накурено и шумно, подавальщики в длинных белых фартуках сновали между столами, держа над собой на вытянутой руке гроздья пивных кружек и блюда с горячим отварным мясом, запах от которого плыл по всему залу. В глубине за деревянными стойками сидели плохо различимые из-за дыма посетители, которые пили, орали и горланили песни. Мне показалось странным, что можно упиться до такого состояния в столь раннее время суток, но потом я вспомнила слова миссис Картер: «Мистер Эшли кутит». Я подошла к девице за буфетной стойкой, которая одну за другой наполняла кружки из пивной бочки, но она была так занята, отвечая на шутки посетителей, что меня попросту не заметила. В конце концов я набралась храбрости и спросила у подавальщика, нет ли здесь мистера Эшли. Он смерил меня насмешливым взглядом, и я покраснела.

ПОДАВАЛЬЩИК (весьма фамильярно)

Вон он, крошка. Но не стоит закатывать ему сцену. Договорились? Он дамочек любит, он их не обижает. Они все ему подружки. И, если что, вообще кузины.

Казалось, его крайне забавлял мой вид благовоспитанной девушки.

Я

Мне нужно кое-что передать мистеру Эшли. Не могли бы вы сказать, что его ждут у выхода?

ПОДАВАЛЬЩИК

А кто его спрашивает?

Я

Мое имя ему ни о чем не скажет.

Подавальщик ушел, ухмыляясь. Пришлось ждать; из-за духоты я едва дышала. Завсегдатаи стояли спиной ко мне, и я слышала лишь обрывки разговоров.

ПЕРВЫЙ

Как там Сент-Джеймс?

ВТОРОЙ

Что ни вечер – аншлаг, старина.

ТРЕТИЙ

Об этом мистере Уайльде ходят презабавные слухи…

Наконец я увидела, что мистер Эшли направляется ко мне. Выглядел он точно так, как я представляла кутилу: лихорадочно блестящие глаза, взъерошенные волосы и развязанный галстук. Ему бы прекрасно удалась роль опустившегося младшего сына, сцена 2, акт III. При виде меня он оторопел.

КЕННЕТ ЭШЛИ

Мисс Тиддлер! Что стряслось?

Я поднесла руку к груди. Не хватало воздуха. Он все понял и вывел меня на улицу.

КЕННЕТ ЭШЛИ

Вот так, дышите глубже. Обопритесь на меня. Пройдемся…

Я взяла его под руку, и мы молча сделали несколько шагов.

Я

Вы, должно быть, удивлены моему появлению в таком месте. Я вас искала…

Мистер Эшли, не говоря ни слова, продолжал идти рядом, опустив голову. Видимо, он тоже страдал мигренью.

Я

Я правда не знаю, что делать. У меня так мало опыта, я так оторвана от мира. У кого еще мне просить помощи?

Мистер Эшли по-прежнему молчал, и я начала сердиться.

Я

Конечно, всегда можно… скрыть некоторые вещи. Но потом все равно это становится заметным. И когда приходит время… Что тогда делать, куда идти? Как вы считаете, его правда можно бросить на паперти?

Мистер Эшли замер. Потом резко развернулся ко мне.

КЕННЕТ ЭШЛИ

Послушайте, о чем вы?! Спрятать что? Бросить кого? Только не говорите… Вы? Нет!

Он вперил в меня взгляд умалишенного. У меня подкосились колени.

Я

Мистер Эшли, я говорю о Глэдис. Глэдис Гордон.

Мистер Эшли поднес руку ко лбу, пробормотав: «Черт побери!» – у него имелась дурная привычка сквернословить. Видимо, он все-таки страдал мигренью.