Мисс Черити

В тот день я начала догадываться, что книги могут научить далеко не всему. Я вернулась к письму: «…И наконец-то научитесь правильно рисовать ежей». Тут я торжествующе улыбнулась. Джек (вскоре исчезнувший при загадочных обстоятельствах) часто соглашался позировать для меня. Хотя, если честно, пока я его рисовала, он просто спал. У меня были удачные рисунки Дентии, Джулиуса и Клювохлопа. Но главное, мои очевидные способности к рисованию давали мне возможность уходить из дома с драгоценной коробкой акварельных красок и мольбертом и исследовать окрестности.

В хорошую погоду мы с Табитой и мадемуазель выезжали в экипаже. Мама иногда присоединялась к нам, когда не страдала нервами. Но тогда уже я начинала страдать нервами. Я никак не могла найти удачный момент и место для рисования. То у меня неправильная перспектива, то неудачный угол зрения, то старая стена портит вид или приходится ждать просвета в облаках. А стоит просвету появиться, как маме вдруг делается дурно от жары… Но мне все же удалось нарисовать закат на Темзе, двух ловцов креветок и отражение лебедя в темном пруду.

Однажды папа пожелал ознакомиться с моими рисунками. Я принесла папку в библиотеку, и папа стал изучать ее содержимое. Он бегло просмотрел наброски животных, откладывая их стопкой в сторону. Потом выложил перед собой три акварельных пейзажа. Наконец он взял ловцов креветок и стал рассматривать, то приближая, то удаляя от глаз.

ПАПА

Мда, это…

Продолжения я так и не услышала. Зато через несколько дней я увидела своих ловцов креветок в библиотеке в красивой рамке. Я почувствовала себя польщенной. Мадемуазель сказала, что на месте папы она бы выбрала более романтичный закат. На следующий день я вручила ей закат на Темзе, упаковав его как можно красивее.

МАДЕМУАЗЕЛЬ (розовеет от удовольствия)

О, Черри…

Мы подружились. Я по-прежнему плохо играла на фортепиано и фальшиво пела. Зато свободно говорила по-французски, чем приводила Табиту в бешенство. Она была уверена, что я перехожу на французский, только чтобы наговорить про нее дурного. Однажды, когда няни не было рядом, мадемуазель призналась мне в своих подозрениях.

МАДЕМУАЗЕЛЬ

Черри, я знаю, как вы ее любите, и вовсе не хочу вас огорчать. Но я опасаюсь, не сошла ли Табита с ума…

Я

Сошла с ума?

И я тут же вспомнила фразу из своего письма: «Вы перестанете бояться темноты, в которой прячется Красный Колпак, и своих сестренок – которые ангелы на небесах, а вовсе не скелеты в могилах». С возрастом те страхи оставили меня. Но однажды ночью я проснулась оттого, что кто-то грубо тряс меня за плечо. В полудреме мне показалось, что я падаю в пропасть.

ГОЛОС

Вставайте! Скорей! Там мисс Финч.

Я

М-м-м? Где? Кто?.. А, это вы, Табита. Что случилось? Пожар?

ТАБИТА

Пока нет. Но рано или поздно она его устроит. Я-то знаю! Эта девчонка только прикидывается француженкой…

Табита ухмылялась. Я приподнялась на локте и ужаснулась. Она была в ночной сорочке, но без чепчика; рыжие волосы вились змеями вокруг мертвенно-бледного лица.

Я

О ком вы говорите? О мадемуазель?

ТАБИТА

Тс-с-с, тише. Она тут, следит за нами, эта мисс Финч. О-о-о, она искусница! Даже я не сразу узнала ее под личиной белой кошечки.

Я пыталась урезонить Табиту, доказывала, что мадемуазель Бланш Легро никак не может быть в то же самое время гувернанткой из Килликранки мисс Финч. Так не бывает! Ногти Табиты вонзились мне в плечо.

ТАБИТА (шепчет мне прямо в ухо)

Это она, я уверена!

Дыхание ее было жарким, глаза лихорадочно блестели.

ТАБИТА

Это она. Она! Она губит маленьких детей. Она утопила собственное дитя, утопила свое дитя в реке. Будь она проклята!

И Табита зарыдала, спрятав лицо в ладонях. «Проклята… проклята…» – стонала она. Я нашла в себе силы подняться с кровати и сбегать за стаканом воды. Потом обхватила Табиту одной рукой за шею и помогла ей сделать несколько глотков. Кажется, она стала приходить в себя.

ТАБИТА

Не говорите никому о том, что я вам сейчас сказала. Никому. Это секрет. Обещайте.

Теперь она казалась напуганной и почти умоляла.