Мисс Грязнокровка (СИ)

— Мне пришлось заплатить за вас стоимость загородного особняка в английском стиле. Так что вы обязаны возместить мне траты, — его ехидный прищур пугает ее. — Давайте же поиграем, мисс Грязнокровка. Этот опыт в новинку и для вас, и для меня.

— Нет, не трогайте меня! — ее нещадно трясет – он видит, как дрожь охватывает щуплое девичье тело.

— О, прекрасно! Хорошая девочка. Быстро включилась в игру, — Люциус нагибается над ней, властно приподнимая подбородок, и заглядывает в расширенные от ужаса глаза.

Гермиону парализовал страх – она боится шелохнуться.

Одним легким жестом Малфой превращает жесткий стул в двухместную кровать, и та занимает центр кабинета. Он смотрит на девушку повелительным взглядом, принуждая следовать за ним к ложу – она нервно вздрагивает.

— Приглашаю вас прилечь, дорогая. Ну же, не стесняйтесь, чувствуйте себя, как дома. Ложитесь! — приказывает он ровным, но жестким тоном, как всегда, скрывая за показной мягкостью стальную твердость.

Лицемерный тип.

— Нет! — выдает она надтреснутым голосом и упрямо смотрит ему прямо в глаза, вставая на трясущихся ногах.

— Чудно! Я и не ждал мгновенного подчинения от Гриффиндора. Тогда, признаться, я был бы крайне разочарован, — изящное движение кистью, и Гермиона невесомо взлетает в воздух, сдавленно пискнув, и приземляется на белоснежное ложе, устланное шелковой простыней.

Аристократический шик, будь он проклят.

Как только она касается спиной прохладной поверхности, на ее запястьях и лодыжках смыкаются крепкие жгуты, обжигая тонкую кожу и привязывая конечности к столбикам кровати.

— Не-е-ет! — панически верещит Гермиона, дергая руками и ногами, которые намертво прикованы и разведены в стороны, распластав ее на манер морской звезды.

Коварная усмешка растягивает тонкие губы Люциуса Малфоя.

— Так, так, так, — театрально хлопает он в ладоши, привлекая ее внимание. — Постановка скоро начнется, поэтому прошу вас убавить звук. Я понимаю вашу горячность, мисс Грейнджер. Ах, молодость…

— Отпусти меня, ублюдок! — выпаливает она истерично, приходя в себя после шока и кряхтя от натуги. — Немедленно!

— Как невежливо, юная леди. Я вижу ваш пыл: да вас трясет от предвкушения, — размеренно кивает он самому себе. — Тяжело быть сдержанной в таких условиях. Понимаю…

Гермиона извивается всем телом, пытаясь вырваться из оков, но чем больше она трепыхается, тем сильнее жгуты впиваются в кожу до самых костей. Она ловит самодовольное выражение лица своего мучителя. Он упивается ее бесполезными потугами.

Чертовы дьявольские силки.

Понимание озаряет ее округлившиеся глаза, и она вдруг безвольно обмякает, застыв на месте. Грудь яростно вздымается. Гермиона борется с дыханием, пытаясь привести его в норму.

Вдох – выдох.

Тяжелый вдох носом – долгий выдох через рот.

Конечности расслабленно повисают, и натершие до крови путы ослабляют хватку. Боль потихоньку уходит.

— Блестяще! Вы и впрямь умнейшая ведьма. Быстро догадались, — удовлетворенно заключает мужчина. — Не зря я вас выбрал. Меня всегда возбуждал интеллект. Терпеть не могу глупых женщин, — брезгливо шипит он. — Слава Салазару, с женой мне повезло.

Люциус чуть наклоняется над ней, внимательно изучая нагое тело жадным взглядом. Его едкие серые глаза блуждают по стройным ногам, округлым бедрам и узкой талии, плоскому животу и аккуратной груди с выпуклыми сосками, тонким рукам и встревоженному лицу.

Покупатель чрезвычайно доволен.

Он протягивает к ней трость с набалдашником в виде змеиной головы, останавливая ее конец прямо над лобком затихшей девушки. Змея оживает, высовывая раздвоенный подвижный язык, и Гермиона испуганно ойкает, дернувшись в сторону.

Низкий мужской смех приводит ее в смятение.

— Вам понравится, — обещает холодный, отталкивающий голос со стальными нотками.

Серебряная змея гипнотизирует ее изумрудными глазами, заставляя голову закружиться, а тело обмякнуть. Из змеиной пасти к девичьей промежности незаметно протягивается верткий язык и мягко ввинчивается в клитор круговыми движениями.

Гермиона рвано вскрикивает от неожиданной резкости ощущений. Это нельзя назвать болью, скорее, сладостной мукой. Ловкий двойной язык исследует розовые складки, мастерски лижет лоно и стимулирует клитор, доводя жертву до трепетной дрожи.

Она не в силах скрыть естественную реакцию плоти.

Тело предает ее, и из саднящего горла вырываются сдавленные стоны.

Маленькие руки судорожно хватаются за натянутые веревки, которые удерживают ее на весу. Пальцы ног непроизвольно сжимаются, а все тело вибрирует и дрожит.

— Великолепно! — подытоживает мистер Малфой, отодвигая трость от девушки, которая уже довольно близка к разрядке.

Голодный полустон невольно срывается с ее губ.

— Какая нетерпеливая, — он злорадно усмехается. — Подождите немного, дорогуша, вы получите блаженство.

Люциус махом скидывает мантию и четкими движениями освобождает свою еще крепкую, статную фигуру от одежды.