Мисс Магадан

Когда Катя привезла дочку домой, малышка, слишком маленькая для своего годика, могла только лежать, причем в основном на спине, на животе пока получалось плохо. Она следила за игрушками над кроваткой, могла перекладывать погремушки из одной руки в другую, но почти не реагировала на изменения освещения и громкие звуки. После курса интенсивного массажа Марьяна стала сначала приподниматься на руках, потом сидеть, ползать на четвереньках и в конце концов пошла. И только тогда Катя немного перевела дух. Это была первая маленькая победа. Ведь врачи всерьез опасались, что ходить девочка не сможет.

Одним из диагнозов малышки была тугоухость, приходилось носить слуховой аппарат на мягком бандаже. И спустя несколько месяцев Марьяна стала произносить свои первые звуки и, главное, слышать сама себя.

Лицо прооперировали, и, конечно, ее пока нельзя было назвать красавицей, но теперь прохожие смотрели на малышку без содрогания. А сама Марьяна в хорошем настроении обожала крутиться перед зеркалом, напевая на своем языке.

Каждый шаг, каждая новая ступень, которая здоровым детям дается сама собой, Марьяне доставалась кровью и потом. Реабилитация обожженной девочки стала для Кати испытанием, отнимавшим не меньше сил, чем в свое время бизнес.

Катя проводила с малышкой все вечера и выходные, а днем с Марьяной была няня. Катя нашла эту пожилую итальянку по имени Клаудиа с большим трудом, проведя почти сотню собеседований. Она не могла похвастаться ни медицинским, ни педагогическим дипломом и была родом из глухой провинции, зато обладала добрым сердцем, а Марьяне это было сейчас гораздо нужнее.

У младшей дочки была уютная спаленка, которая вечно пустовала, потому что спать маленькая Марьяна предпочитала вместе с мамой, видимо стремясь компенсировать весь тот страшный год, который провела преданная родившей ее женщиной, обожженная и привязанная к кровати. Катя ничего не имела против совместного сна. Она стремилась дать дочери все, что в ее силах.

Но этого ей было мало. Хотелось во что бы то ни стало обратить внимание общества на детей-инвалидов, чтобы еще чье-нибудь сердце дрогнуло и кто-то из брошенных, покалеченных малышей нашел семью. Для этого она создала группу в социальной сети, где выкладывала фотографии младшей дочери и рассказывала о ее успехах. За первый месяц количество участников достигло десяти тысяч и продолжало расти. И это были люди, в самом деле не равнодушные к судьбе маленькой русской девочки, а вовсе не те, кто зашел по просьбе «Вступить» или «поставить лайк». Неожиданно группа стала мощным источником энергии для самой Кати. Она поражалась и радовалась до слез, получая семьсот откликов на самые обычные, казалось бы, фотографии девочки, например те, где она купается в бассейне, или лежит на заднем дворе в обнимку с собакой, или ездит верхом на пони. Доброта и поддержка подписчиков питали Катю, когда собственных сил уже не хватало. Среди участников группы были и мамы детей со схожими проблемами, они временами давали бесценные советы, подсказывали решения, дозреть до которых самой было бы непросто.

Ульяна втайне от матери отправила фотографии в модельное агентство и рассказала обо всем, только когда дело дошло до контракта. Теперь старшая дочь работала по всему миру – Париж и Берлин, Рио и Токио. На очереди был Нью-Йорк, до которого когда-то так и не добралась ее мама.

В конце октября Ульяна наконец смогла позволить себе долгожданные каникулы, а Марьяне сделали очередную успешную операцию.

Когда тревоги были позади, вместе с дочерьми она отправилась на отдых в Канны и просто влюбилась в это место. Решила, что непременно будет жить здесь, да и малышке морской воздух полезен. Теперь, когда положение в бизнесе стало устойчивым, она могла себе это позволить.

Уже на следующий день Снегирева встретилась с архитектором, чтобы обсудить проект будущего дома.

Глава 30

Первым предметом роскоши, который Катя купила лично для себя, был старый красный «Порше» шестьдесят второго года выпуска. Она любила в одиночестве ездить на нем к морю и долго гулять вдоль берега, мечтая о будущем и вспоминая прошлое. А потом она снова садилась в машину и ехала смотреть, как их с Андреем дочь делала свои первые шаги по миланскому подиуму.

В один из таких дней она встретила Франсуа. Они были знакомы сто лет – еще с тех пор, как Катя работала моделью в Париже. Франсуа был, как говорят, «бриллиантовым мальчиком». Его отец, миллиардер, входил в мировую сотню богачей по версии «Форбс», владел одним из самых известных модных брендов. Катя помнила Франсуа еще по Парижу, и в ее воспоминаниях он был мажором, прожигателем жизни. Когда-то давно, в той прошлой жизни, после одного из показов он приглашал ее, шестнадцатилетнюю, в ресторан. Катя отказалась и поспешила сбежать. Франсуа не был навязчив и больше не подходил к ней близко, найдя утешение в объятиях других, более сговорчивых моделей.

Но с тех пор мальчик повзрослел и превратился в статного мужчину, который теперь возглавлял пиар-службу в компании отца.