Мисс Пим расставляет точки

«Ну, вот и конец», — подумала Люси, услышав новости. Она ждала, сидя в гостиной, глядя на сад под дождем, не в состоянии поверить, что все пройдет хорошо. Ни одно преступление не совершается без того, чтобы не допустить где-то промах; Люси читала достаточно криминальных историй, чтобы знать это.

Один промах уже был допущен, когда маленькое украшение оторвалось от туфли. Кто знает, что еще могла откопать полиция? Но вот все кончилось, Иннес в безопасности. Теперь Люси поняла, что она поставила себя под удар Закона ради Иннес. Она думала, что ради матери Иннес, ради Генриетты, ради абсолютной справедливости. Но в конце концов поступила она так потому, что что бы ни сделала Иннес, она не заслужила того, что Закон сделает с ней. Иннес прошла через жесточайшие испытания, и предел ее сил оказался значительно ниже нормального. Ей не хватило какой-то легирующей добавки, какого-то хорошего твердого укрепляющего вещества, которое помогло бы ей выдержать напряжение, не сломавшись. Но она была слишком высокой пробы, чтобы отбросить ее.

Люси с интересом следила за тем, как звучали приветствия, которыми наградили Иннес, когда в среду утром она вышла получать диплом. Крики, которыми встречали девушек, различались не только громкостью, но и оттенками. Например, в тех, которыми приветствовали Дайкерс, звучали и смех, и теплота. Бо отдали дань как Главе Старших, это были поздравления нижестоящих Старосте, пользующейся очень большой популярностью. Но в том, как приветствовали Иннес, можно было услышать, и это было весьма примечательно, что-то еще: горячее восхищение, сочувствие, добрые пожелания; никого другого такими приветствиями не удостоили. Интересно, подумала Люси, было ли это вызвано тем, что ее отказ принять назначение в Арлингхерст растрогал их. Тогда, в разговоре с Роуз и ее поведении на экзамене, Генриетта сказала, что Иннес не пользуется популярностью. В криках девушек было нечто большее, чем дань обычной популярности. Студентки восхищались Иннес. Это была дань ее высоким качества.

Выдача дипломов, которая из-за дознания была перенесена со вторника на среду, была последним событием, на котором Люси присутствовала в Лейсе. Двенадцатичасовым поездом она уезжала в Лондон. В последние несколько дней ее засыпали бесконечными маленькими подарками, которые оставляли у нее в комнате, с приложенными к ним записками. Люси была очень тронута этими знаками внимания. Почти каждый раз, когда она заходила к себе, она находила что-нибудь еще. Мало кто делал ей подарки с тех пор, как она стала взрослой, и она сохранила детское ощущение радости, когда ей что-то дарили, любую мелочь. А эти подарки были выражением такой непосредственности, что у нее теплело на душе; это не была складчина, не было мероприятие типа «шапка по кругу»; каждая девушка дарила ей то, что сама придумала. Подношение Апостолов представляло собой большой кусок белого картона, на котором было написано:

УДОСТОВЕРЯЕТСЯ ПРАВО

мисс Люси Пим

ПРИХОДИТЬ В КЛИНИКУ ЧЕТЫРЕХ АПОСТОЛОВ В МАНЧЕСТЕРЕ

и получить

КУРС ЛЕЧЕНИЯ

любого вида в любое время

Дэйкерс принесла ей небольшой неаккуратно завязанный пакет, надпись на котором гласила: «Вспоминайте каждое утро о нашей первой встрече». Открыв пакет, Люси нашла в нем плоскую губкулюфу, чтобы тереть спину. Действительно, как будто это было в другой жизни, когда над перегородкой в ванной комнате появилось это забавное, похожее на мордочку пони лицо и уставилось на нее, Люси. И в ванне тогда сидела совсем другая Люси Пим.

Верная мисс Моррис соорудила для нее маленькую фетровую сумочку — один Господь Бог знает, как этот ребенок нашел время сшить ее — а на другой чаше весов земного великолепия был саквояж из свиной кожи с ее, Люси, инициалами — подарок Бо. К нему была приложена записка: «У вас будет так много прощальных подарков, что потребуется тара, куда сложить их». Даже Джидди, с которым Люси провела как-то полчаса в беседе о ревматизме и о крысах, прислал ей горшок с каким-то растением. Люси понятия не имела, что это за растение — оно было мясистое и выглядело немного неприлично — однако, утешилась тем, что оно было маленькое. Путешествие с растением в горшке вовсе не было пределом ее мечтаний.

Между завтраком и выдачей дипломов пришла Бо помочь ей упаковать вещи, однако, самое основное Люси уже упаковала сама. Другой вопрос, закроются ли чемоданы, когда в них будет уложено все.

— Я еще вернусь перед утренней клиникой и посижу на них, — заявила Бо. — До этого часа мы свободны. Кроме клиники, нам ничего больше не нужно делать до самой пятницы, когда мы поедем домой.

— Вам жаль расставаться с Лейсом?

— Ужасно. Мне здесь было замечательно. Утешает только то, что впереди летние каникулы.

— Иннес не так давно говорила мне, что вы собираетесь вместе в Норвегию.

— Да, собирались, — сказала Бо, — но не поедем.

— О!

— У Иннес другие планы.

Было ясно, что взаимоотношения этой пары нарушились.