Мисс Престон, вам не идут слёзы (СИ)

— Что бы ни случилось — это не стоит ваших слез.

Почему-то после этих слов я разревелась ещё сильнее. Слезы уже текли ручьём по моему лицу, а меня пожирало чувство стыда, что профессор стал этому свидетелем.

Я судорожно начала вытирать слезы тыльной стороной ладони, но это мало помогало. Увидев мои тщетные попытки справиться со слезами, Рид потянулся к шкафчику и извлёк оттуда упаковку салфеток.

Профессор озабоченно смотрел на меня, не зная, что делать, но потом его рука потянулась к моему лицу. Он встал на одного колено и придвинулся чуть ближе ко мне, замерев с салфеткой в руке в нескольких сантиметрах от моего лица. Я замерла в ожидании его действий. Серые глаза Рида изучали меня. Я не смогла долго выдержать его такой внимательный и пронзительный взгляд и спрятала лицо в ладонях.

— Софи… — по особенному нежно и тихо произнес профессор. Всего в одном слове я услышала тепло, сострадание и заботу, и, не выдержав, убрала руки от лица, посмотрев на него.

Смотря глаза в глаза, мне хотелось объяснить, что со мной произошло, но я не знала, с чего начать. Рид промокнул мои слезы и бережно вытер щёки.

— Я… со мной случилось… — всхлипывая, попыталась объясниться я.

Он убрал салфетку в сторону, но ладонь оставил на моем лице, начав большим пальцем поглаживать щеку. Я неосознанно прильнула к его руке, растворившись в нежных прикосновениях. Когда Рид заговорил, его голос звучал чуть хрипловато:

— Ты не должна ничего говорить, если не хочешь. Всё в порядке. Мы можем просто молчать.

Вроде бы обычные фразы, но я чувствовала в них столько заботы и сочувствия, а еще этот его взгляд серых глаз, смотрящих прямо в глубину души. Ещё одна слезинка скатилась по моей щеке, а профессор поймал её… губами.

В этом жесте было столько нежности, но это было так неожиданно, что меня словно парализовало.

Рид медленно отстранился от меня и замер, всё еще находясь предельно близко — так, что я могла чувствовать его сбившееся дыхание на своём лице. Не знаю, что на меня нашло, но я подалась вперёд, сократив это ничтожное расстояние, и коснулась его губ своими.

Я ожидала, что профессор ответит на мой поцелуй, но он не предпринимал никаких действий. В голове сразу пронеслось, что я совершила непростительную глупость. Наверняка сейчас Рид думает, что я глупая девчонка, которая разревелась, а теперь лезет целоваться. Мне стало стыдно, и я уже собралась податься назад и разорвать наш поцелуй, но профессор не позволил мне это сделать. Именно в то мгновение, когда я решила отстраниться, он подался вперёд и начал целовать меня уверенно и жадно.

Голова шла кругом: ни один мужчина прежде не целовал меня так чувственно, страстно и нежно одновременно. Рид взял моё лицо в свои сильные руки, не давая пути к отступлению. Когда воздуха в лёгких почти не осталось, он с трудом оторвался от моих губ, тяжело дыша.

Я жадно хватала ртом воздух, сама пытаясь прийти в себя после такого поцелуя, но у профессора явно были другие планы на этот счёт.

Резко поднявшись с колен, он развернул меня в кресле, заставив встать на колени и упереться животом в спинку. Я ахнула от неожиданности.

— Мисс Престон, вам не идут слезы, — хрипло прошептал профессор мне на ухо, обжигая своим дыханием и вжимая своим телом в спинку кресла, оглаживая мои ягодицы сквозь тонкую ткань платья и вызывая волну мурашек по всему моему телу.

Несильный, но обжигающий шлепок — и снова поглаживания, заставляющие меня издать тихий стон.

— Вы заставили меня переживать за вас, мисс Престон.

Снова шлепок, но уже чуть сильнее, — и снова стон, срывающийся с моих губ. Затем новая порция нежных поглаживаний, сводящих с ума и заставляющих желать большего.

— Я желаю, чтобы вы больше никогда не плакали при мне, а только получали удовольствие. — И самый сильный шлепок, обжигающий ягодицы и заставляющий меня вскрикнуть — но не от боли, а от неожиданности и нарастающего желания.

Моё сердце было готово выпрыгнуть из груди, во рту пересохло, а от близости профессора и его обжигающего дыхания у меня над ухом всё тело покрылось мурашками, и я чуть слышно прошептала:

— Так заставьте меня забыть эти слезы, профессор Рид.

Он резко развернул меня. В его потемневших от страсти глазах цвета мокрого асфальта я видела разгорающееся пламя.

— Бенедикт, Софи, для тебя я — Бенедикт, — ответил профессор и, не дав мне что-либо на это ответить, впился своими губами в мои, выбивая весь воздух из лёгких.

Он целовал меня жадно, покусывая нежные губы, по-хозяйски раздвинув их языком и проникая внутрь. Воздуха катастрофически не хватало, но я не хотела, чтобы Бенедикт переставал целовать меня. Я чувствовала его силу и уверенность в каждом прикосновении. И мне хотелось полностью отдаться его власти, наплевав на последствия, что, собственно, я и сделала, отпуская себя.

Я запустила пальцы в его густые волосы на затылке и с силой потянула. Бенедикт рыкнул прямо мне в губы, оттянув нижнюю губу и прикусив её. Теперь застонала я.