Миссия

— Я еще не все сказал. Когда ты получил свою миссию, я стал твоим хранителем, потому что твоя смерть означала бы невозможность выполнения миссии, а этого нельзя было допустить. Но теперь, когда все сделано, мои услуги больше не требуются, и я снимаю с себя полномочия хранителя. Так что я пришел еще и попрощаться с тобой, Дюк!

— Тоже мне, невелика потеря! — он оскалился. — Катись хоть на все четыре стороны!

— Хочу только предупредить тебя напоследок — будь осторожен с этого дня. Удача уже не будет сопутствовать тебе так, как раньше. Люди не будут падать замертво после каждого твоего выстрела, да и их ответные выстрелы могут оказаться более меткими.

— Хе-хе, вот уж не думаю! Завтра же станет ясно, что ничего не изменилось.

— Ты в этом уверен, Дюк? — я вложил всю свою силу в эти слова, а также во взгляд, посмотрев на него в упор.

— Джек, не надо меня пугать, я без тебя достаточно пуганый! — но все-таки он поспешил отвернуться, нервно теребя в руке пистолет.

— Прощай, — я отвернулся и сделал шаг прочь.

Потом еще шаг, и еще.

— Эй, хранитель, постой! — неожиданно раздался крик вдогонку.

— Никакой я уже не хранитель. Что-то хочешь?

Я обернулся. Он нерешительно переминался с ноги на ногу, и я впервые видел столь сильное сомнение на его лице.

— Я передумал. Никуда ты отсюда не уйдешь! — выдал он наконец, поднимая выше пистолет.

Я пожал плечами:

— От тебя это нисколько не зависит. Извини, если что было не так.

— От меня, может быть, и нет, но от этого пистолета — зависит! — зло усмехнулся Дюк.

— Ошибаешься, — я повернулся к нему спиной и пошел к двери.

— Джек, я ведь правда выстрелю!

Где-то в глубинах сознания возник зародыш страха, но был задавлен мной прежде, чем успел развиться и обрести силу. Равномерным шагом я подошел к двери и взялся за ручку.

— Предупреждаю в последний раз!..

Я распахнул дверь и шагнул вперед.

В окружающей тишине звук выстрела показался оглушительным. Не знаю, куда попала пуля — достаточно было знать, что мои ощущения после этого никак не изменились.

— Промах! — я пожал плечами. — Да ты ведь на самом деле никогда и не умел стрелять.

Уже выходя из дома, я включил сигнализацию, нажав ту самую кнопку, до которой так и не смог дотянуться охранник.

* * *

— Будете пересчитывать?

Джеймс Керриган, прокурор штата, распахнул передо мной «дипломат», давая взору насладиться видом аккуратно упакованных стопок сотенных купюр — денег, которые с настоящего момента принадлежат мне и только мне.

— Не буду, я вам верю. Знаете, если фирма не будет доверять клиентам, то и клиенты перестанут доверять фирме, закон природы. У вас действительно не возникло проблем со взятием объекта?

— Он высадил целую обойму, но только один полицейский был ранен в ногу. Просто потрясающе, по сравнению с тем, что было раньше! Конечно, было бы гораздо лучше, если бы мы успели спасти Уолтерса…

— Увы, это было невозможно, поверьте мне.

— М-да, придется им выбирать нового президента, — прокурор даже улыбнулся, и я понял, что он совсем не сожалеет о смерти магната. Как и я. — Хорошо, что у вас вообще что-то получилось.

— Верно. Я все сделал, как обещал. Так что имейте меня в виду, если еще когда-нибудь возникнет надобность.

— Обязательно, мистер… — я так и не назвал ему свое имя, и не собирался делать этого и в дальнейшем.

— Как он ведет себя в тюрьме? Не слишком буйствует?

— Вы знаете, нет. Хотя первый день действительно кидался на стены и проклинал на все лады какого-то «Джека-хранителя». Не знаете, кого он имел в виду?

— Понятия не имею.

— Ну и черт с ним. Скажите все-таки, как вам это удалось?

— Пустяки. Всего лишь разбередил одну старую рану. Вы знаете, прокурор, что самое страшное для человека?

— Смерть, наверное.

— Ну, это само собой. Но я вам скажу так: самое страшное — это когда человек достигает своей единственной цели.

— Хм… Интересная точка зрения.

— Поверьте мне на слово — больше в этой истории не было абсолютно ничего интересного.

И я был прав. Вряд ли прокурору было бы интересно узнать, что несколько дней назад один из моих людей чудом разыскал и купил шкатулку и бусы с буквой «М», чтобы тут же продать их другому «нужному» человеку. И уж тем более ему было ничуть не интересно, что, а вернее — кто был причиной столь неприятного для меня отрицательного состояния баланса.

Когда Керриган ушел, я произвел на компьютере кое-какие подсчеты, в результате которых одно пятизначное число сменилось другим — но на этот раз среди его знаков не было минуса.

* * *

— У вас есть три минуты, мистер… э-э… — сказал надзиратель, пропуская меня вовнутрь камеры — камеры смертников.

— Могу вас заверить — этого более чем достаточно.

Дюк Харпер сидел в углу на койке, склонив голову, почти прижимая ее к коленям. Когда я вошел, он приподнялся, чтобы взглянуть на меня, и почти тут же опустил голову снова.

— Доволен, сука? Сначала подставил меня, теперь решил передачу принести? Пошел к черту, понял?!

— Вот что, Дюк. Отныне все игры закончились. Начинается серьезная работа.

— Прекрати это, слышишь! Мне на всю жизнь хватило твоей «миссии».

Тем более, жизни теперь всего ничего осталось!