Миссия

Вместе они прошли через главный вход в круглый внешний портик, вымощенный плоскими гранитными плитами; на эти плиты сквозь прорехи в крыше падали лучи солнца. Отверстия во внутренней стене не было. Рука об руку они обошли изгиб стен портика. У каждой стеллы на полу обнаружился луч пентаграммы, выложенной белым мрамором. Возле каждого был начертан символ: змея, крест с рукоятью, летящий стервятник, еще один стервятник, на насесте, и, наконец, шакал. Наступив на груду прогнившего тростника, они услышали под ногами резкое шипение и шорох. Таита обхватил Фенн за талию и оторвал от земли. Из груды перед ними поднялась змеиная голова в капюшоне – голова египетской кобры. Змея смотрела крошечными черными блестящими глазами, в пасти мелькал язык: она изучала запах пришельцев. Таита поставил Фенн на землю, поднял посох и показал на змеиную голову.

– Не бойся, – сказал он. – Это не привидение. Обычное животное.

Он начал ритмично перемещать конец посоха из стороны в сторону, кобра раскачивалась в такт его движениям. Постепенно она успокоилась, раздула капюшон и снова скрылась в тростнике. Таита увел Фенн по галерее. Наконец они остановились перед резной дверью.

– Противоположное отверстие, – сказал Таита. – Прямо против входа. Оно ограничивает доступ чуждого влияния во внутреннее святилище.

Дверь, перед которой они стояли, была сделана в форме цветка с лепестками. Косяки покрыты плитками из полированной слоновой кости, малахита и тигрового глаза. Закрытая дверь обита лакированной крокодиловой кожей. Таита, используя тяжесть своего тела, нажал посохом на дверь. Она раскрылась, заскрипели бронзовые петли. Внутреннее помещение освещал единственный солнечный луч, проникавший через отверстие в куполообразной крыше. Луч падал на пол святилища и дробился радугой.

Пол украшала сложная пентаграмма, выложенная из мрамора и полудрагоценных камней. Таита узнал среди них розовый кварц и горный хрусталь, берилл и рубеллит. Пентаграмма была изготовлена с удивительным мастерством. В центре рисунка находился круг из плиток, так точно пригнанных и отполированных, что стыки были совершенно незаметны. Казалось, это сплошной щит из блестящей слоновой кости.

– Пойдем отсюда, маг.

Дрожащий голос Фенн отразился от круглых стен.

– Подожди! – ответил Таита. – Внутри есть чье-то присутствие, дух этого места. Я думаю, он опасен. Именно он пугает Калулу. – Он показал на солнце в отверстии крыши. – Почти полдень. Сейчас луч коснется центра пентаграммы. Это знаменательный момент.

Они следили за ползущим по полу лучом. Он коснулся края круга из слоновой кости и, отразившись, упал на стену. Его яркость усилилась втрое. Казалось, он замедлил передвижение, и вдруг заполнил весь диск слоновой кости. Сразу же послышались звуки систра и хлопанье. Вокруг замелькали крылья летучих мышей и стервятников. Святилище заполнило белое сияние такой яркости, что пришлось руками заслонить глаза. И сквозь это сверкание они разглядели духовный знак Эос, появившийся в центре диска, – в сиянии выделялась кошачья лапа.

Воздух наполнился запахом ведьмы, похожим на запах дикого зверя. Таита и Фенн отшатнулись от двери, но в это мгновение солнечный луч сполз с диска и огненный знак исчез. Зловоние ведьмы рассеялось, остался только запах заплесневелого тростника и испражнений летучих мышей. Солнечный луч погас, святилище вновь погрузилось в полумглу. Таита и Фенн молча прошли по галерее и вышли наружу.

– Она была здесь, – прошептала Фенн и глубоко вдохнула прохладный озерный воздух, как будто очищая легкие.

– Ее влияние осталось. – Концом посоха Таита показал на Красные Камни. – Она по-прежнему здесь в дьявольском деле рук своих.

– А нельзя разрушить ее храм, – Фенн оглянулась на здание, – и тем самым уничтожить и ее?

– Нет, – уверенно ответил Таита. – В святилище этой ее крепости ее присутствие сильно. Бросать ей вызов здесь смертельно опасно. Мы найдем другое время и место, чтобы напасть на нее. – Он взял Фенн за руку и повел за собой. – Вернемся завтра, чтобы испытать прочность стены, и попробуем больше узнать у Калулу, откуда взялись эти Красные Камни, перегородившие ущелье.

Мерен показал на щель посередине стены Красных Камней.

– Это, несомненно, самое слабое место. Вероятно, линия разреза.

– Да, это лучшее место для первого опыта, – согласился Таита. – Недостатка в дровах у нас не будет. – Большинство крупных деревьев, росших на склонах ущелья, погибли, когда перегородили реку. – Приступайте.

Воины углубились в лес. Вскоре в ущелье зазвучал стук топоров, эхом отражавшийся от утесов. Когда дерево падало, лошади оттаскивали его к подножию Красной Стены. Здесь бревна разрубали вдоль и складывали у основания стены так, что образовался воздухопровод, по которому воздух будет поступать к огню. Потребовалось несколько дней, чтобы нагромоздить гигантскую груду дров. Тем временем Таита соорудил четыре колеса-шадуфа, которые подадут озерную воду на гребень; оттуда она будет литься на раскаленную стену.