Миссия «Демо-2020»

– Такси… дерми… – выдохнул Женя сквозь смех. – Это, Колян, такой человек, который изготовляет чучела животных: набивает шкуры ватой или каким другим наполнителем и создает объем. Ты вот бываешь в ресторане «Белый барс», видел там на стене такое чучело барса… ты еще говорил, что как живой? Ну так вот, это и делают таксидермисты, понял?

– А, нуда, – сказал Колян, почесывая в голове. – Понятно. Чучело. Да я сейчас сам из него чучело набью! И что же, такси… дерьмист…

– …дермист.

– И что же тебе надо?

– Меня зовут Ковбасюк, – залопотал тот. – Видите ли, Николай, не знаю, как вам объяснить… Дело в том, что вы можете мне не поверить и огреть вот этой трубой, но… тут такое дело… Словом, я шел мимо вас и совершенно не собирался за вами идти, однако же увидел, что возле вашего друга вертится третья фигура… странная…

– Ты, что ли?!

– Да нет. В том то все и дело… Я – в некотором роде – экстрасенс… Однажды я вымачивал в ванной, в растворе, шкуру медведя. И случайно уронил туда электроприбор, подключенный к сети… теперь уже и не припомню какой. И мне врезало током. Очнулся я в ванной, прибор перегорел, шкура испортилась. И слышу: голоса. Это разговаривали…

– Архангел Гавриил и апостол Петр? – ухмыльнулся Афанасьев.

– Белые слоники? – предположил Колян. – Или зеленые чертенята?

– Нет, хуже. Два кота, которые у меня дома живут. – Ковбасюк выпучил глаза и залопотал с такой скоростью, что даже Афанасьев с трудом разбирал то, что он говорит: – То есть я не то чтобы слышал членораздельную речь, я просто понимал, что именно они хотят передать друг другу! Понимаете? Как в сказке: съел Иржик кусочек волшебной рыбки и стал понимать голоса зверей[1]. А у меня примерно то же самое! Я уже много раз проверял: мой слух изменился!

Колян кротко склонил голову набок и стал постукивать железной трубой по ладони.

– Но у меня изменился не только слух, но и зрение, – продолжал чучельник Ковбасюк, – зрение!.. Вот я раньше читал в научно-популярной литературе, что кошки видят привидения, чуют полтергейст и вообще очень чувствительны к подобной… нечисти, что ли. Ну, так вот, когда я сегодня проходил мимо вашего друга, я увидел около него контуры какого-то существа, похожего на человека. Он подпрыгивал то на одной, то на другой ноге… если это можно назвать ногами… и рассказывал вашему другу анекдоты…

Женя сорвался со своего места и подскочил к Ковбасюку. Он разогнался так, что врезался плечом в железную стену, и лежащий на полке мешок с давно просроченным цементом (оставленный тут, верно, еще отцом Коляна) покачнулся на прогнувшейся и покосившейся полке прямо над головой Ковбасюка и Афанасьева. Женя выговорил:

– Какой… какой анекдот вы слышали?

– Да ты че, Женек, он тебе мозги пудрит, а ты на этот порожняк купился! – небрежно бросил Колян. – Щас я ему…

– Да заткнись ты!!!

Ковалев поперхнулся. Афанасьев, ссутулившись, приблизил свое лицо к лицу низенького чучельника Ковбасюка и повторил:

– Какой анекдот вы слышали?

– Разговор двух друзей, – пролепетал тот, – один другому говорит: «Петя… или там Вася… как перевести „one more tme“?» – «Еще раз. – Жора, как перевести „one more tme“?» – «Еще раз».

Афанасьев окаменел. Где-то далеко, в глубинных пластах его существа, заворочался ленивый голос Сребреника, в котором, однако же, читалось удивление:

– Вот тебе и чучело…

– Я че-то не понял анекдота, – сказал Колян. – Че он по пять раз одно и то же повторяет? И вообще…

– Коля, английское выражение «one more tme» и переводится как «еще раз», вот в чем штука, – проговорил Афанасьев. – Но главное-то не в этом. Дело все в том, что этот бес Сребреник в самом деле существует, а он, этот такси… дер…. чучельник, слышит и видит. Слишком много совпадений! Слишком много!!!

И он врезал ладонью по железной стене так, что утлая полка, на которой лежал цемент, окончательно прогнулась, и увесистый мешок рухнул прямо на голову Ковбасюку. Тот в свою очередь рухнул без чувств. Женя остолбенело смотрел на дело рук своих, и в этот момент зазвонил мобильник. Афанасьев выговорил натужным голосом, как будто в горле застрял черствый кусок хлеба:

– Слушаю, Афа…насьев.

– Ты как, Женя? – прозвучал голос Лены. – Что у тебя с голосом? Мы сегодня увидимся?

– Н-непременно, – нетвердо ответил Афанасьев. – Я тебе перезвоню. – И, закончив разговор, кивнул ухмылявшемуся Коляну: – Ну, теперь сам видишь, что поездка на дачу отменяется. Меня лечить не надо. Надо лечить вот его. Бери машину, повезли его в больницу. Вот только этого феноменального Ковбасюка мне и не хватало до полного счастья. Таксидермист, блин…

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ «Опрокинутое небо»

1

Такое бывает.

Словно удар молнии, приходит запоздалое осознание чего-то невероятно нужного и в то же самое время едва не упущенного – по глупости ли, беспечности или же просто вот так – не заметив за мельканием осенних листьев самого лучшего мгновения короткой, как летняя ночь, жизни.