Миссия Икара

– Хорошо. – Дженнингс убрал ноги с оттоманки и наклонился вперед, положив кисти рук на стол. – Конверты пронумерованы, джентльмены, и их количество равно количеству присутствующих в этой комнате. Более того, они останутся здесь, когда вы уйдете. И я снова хочу спросить, это понятно? – Утвердительные кивки и бормотание. – Хорошо… Мне не нужно говорить вам, что информация, полученная вами из этих страниц, так же разрушительна, как и невероятна. Сеть воров, убийц и человеческих отбросов, которые нанимали киллеров и платили за услуги террористам! Массовая резня в Фэрфаксе, в Колорадо и – бог мой! – на Кипре, где человек, стоящий любых пяти из вас, ублюдков, был взорван вместе со всей делегацией… Целая серия ужасов: по всей стране перманентные сговоры, самовольное установление цен, возмутительные размеры прибылей, скупка влияния во всех секторах правительства, национальная оборонная промышленность на грани захвата кучкой богатеев. Это также потоки лжи: нелегальные сделки с торговцами оружием по всему миру, вранье комитетам по контролю над вооружениями, покупка лицензий на экспорт, изменение маршрутов поставок там, где они запрещены. Боже, ну и дела!.. И ни один из вас, сидящих здесь, не остался незамазанным. А теперь хочу узнать: услышу ли я какие-либо возражения?

– Мистер президент…

– Но, мистер президент…

– Я тридцать лет на службе, и никто никогда не осмеливался…

– А я осмеливаюсь! – проревел Дженнингс. – И кто вы такой, черт побери, чтобы говорить мне, что я не смею? Что, кто-то еще?

– Да, мистер президент, – ответил министр обороны. – Доставлю вам удовольствие, выражаясь вашим языком, я не знаю, на что вы, черт побери, особо намекаете, и возражаю против ваших инсинуаций.

– Особо? Инсинуации? Мать вашу, Мак, посмотрите на цифры! Три миллиона долларов за танк, цена производства которого, грубо говоря, миллион! Тридцать миллионов за истребитель, такой перегруженный пентагоновскими сладостями, что он и летать-то не может, но потом возвращается на доработку еще за десять миллионов. Я уж не говорю о сиденьях в туалетах и других чертовых прибамбасах…

– Это все несущественные расходы по сравнению с целым, мистер президент.

– Как сказал мой друг по телевидению, объясните это этому бедняге, который еле сводит концы с концами. Может, вы не на своем месте, господин министр? Мы все время твердим народу, что советская экономика в руинах, их технология отстает от нашей на световые годы, и все же каждый год, когда обсуждается бюджет, вы говорите, что деньги, выделяемые на оборону, – жалкий ручеек, потому что Россия превосходит нас – нас! – экономически и технологически. Небольшое противоречие, не так ли?

– Вы не понимаете сложностей…

– Мне и не нужно, хотя я понимаю все сложности… А вы, четверка славных богатырей из палаты представителей и сената, члены моей партии и верная оппозиция? Вы что, никогда ничего не чуяли?

– Вы – необычайно популярный президент, – сказал лидер оппозиции. – В политическом смысле трудно противостоять вашим позициям.

– Даже когда рыба протухла?

– Даже когда рыба протухла, сэр.

– Тогда вам тоже нужно убираться… А наша проницательная военная элита, наш олимпиец – Объединенный комитет начальников штабов? Кто охраняет этих проклятых отставников, или вы так утонченны, что забыли адрес Пентагона? Полковники, генералы, адмиралы стройными рядами покидают Арлингтон и пополняют собой ряды подрядчиков в оборонной промышленности, пуская в трубу денежки налогоплательщиков.

– Возражаю! – брызжа слюной, воскликнул председатель ОКНШ. – Не наше дело, мистер президент, следить за каждым офицером, получившим работу в частном секторе.

– Может, и не ваше… но ваша подпись на рекомендациях чертовски убедительная для тех, кто занимает должность, делающую такое возможным… А супершпионы страны, ЦРУ и АНБ? Не отношу сюда мистера Пейтона, и, если кто-нибудь из вас попытается сослать его в Сибирь, вы ответите мне за это в следующие пять лет. Где, к дьяволу, были вы? По всему Средиземноморью и району Персидского залива продается оружие, оно завозится даже в такие порты, которые объявлены мною и конгрессом закрытыми для захода! Вы что, не могли проследить за перевозками? Какой подонок там изменял маршруты?

– В ряде случаев, мистер президент, – сказал директор Центрального разведывательного управления, – когда у нас возникали сомнения относительно некоторых мероприятий, мы допускали, что они проводились вашей властью, ибо отражали вашу политическую позицию. Там, где были вовлечены законы, мы полагали, что вас извещает министр юстиции, – это общепринятая процедура.

– И вы, значит, закрывали глаза и говорили: «Пусть кто-нибудь другой держит горшок с горячей картошкой». Весьма похвально в смысле спасения своей задницы, но почему вы не перепроверили такие факты у меня?