Миссия инквизитора

Джак смахнул на пол пустую бутылку. Звон стекла не разбудил Гримма.

— Убив меня, — сказал Джак, — ты поступишь правильно. Но тогда погибнут все надежды…

— Все может случиться. Что ж, воспользуйся пальцем трупа, как считаешь нужным. Мои же пальцы отдают дань почтения священной кости.

Ракел молчала, растерянно переводя взгляд с одного на другого.

ГЛАВА 8. СУД

Джак нервничал. Они ждали Ракел в том самом складе, в котором прятались от арбитраторов. Лексу не составило труда взломать временный замок. Поток паломников схлынул, и в тупиковой улочке не было ни души.

Девушка проникла в здание Суда через выход коллектора, рискуя в любую минуту попасть в руки служителей закона.

У Драко защемило сердце. Он предал память Мелинды и верность капитана десантников, предал себя самого. Но под слоем грязи разве не осталась его душа чистой, стремящейся к свету? Достигнуть просвещенности можно лишь очистившись от наваждения.

Он вспомнил строчку из старой песни на диалекте креолов. Когда-то Джак принимал участие в чистке на их планете.

«Две мадонны — табу, Эх, Джонни Феделор!» «Эх, правоверный Джонни, любить двух девушек сразу запрещено!» — так переводились слова припева. Нельзя одновременно претендовать на настоящую Мелинду и ложную. Мечты об имитации отдаляют возвращение истинной гейши.

Подобные размышления — явный признак психоза.

Психоз может означать начало одержимости,-а одержимость — путь к просвещению.

— О чем задумался, босс? — спросил Гримм.

— Ничего важного.

— Что я слышу! — ухмыльнулся скват. — Может, прочтем короткую молитву? Или я спою старинную балладу?

— Если Ракел не вернется через час, — раздраженно пробормотал Джак, — то она либо погибла, либо ее поймали.

— Молитва сократит ожидание. Прочтем и отправимся восвояси. И не говори, что мы должны пойти в Суд выручать воровку. Ни за что! Храм совсем другое дело…

— Мне вспомнилась «Баллада о пирате», о жестоком флибустьере, который рыскал по галактике в поисках добычи…

Гримм яростно почесал босую ногу. Мастер, которому он заказал новые ботинки, пообещал сшить их только через неделю.

— Две мадонны — табу. Эх, Джонни Феделор? — прошептал Джак.

— Эх? Новое заклинание, босс? — заинтересовался скват.

Мурашки побежали по спине Тайного Инквизитора.

— Esurio quietis, Loquax![5] — приказал он. — Молчи, мне нужно медитировать.

— Мне тоже, — поддакнул Леке, осуждающе глядя на карлика.

Ракел вернулась только через два часа. Увидев девушку, Джак немного успокоился. С трепещущим сердцем он бросился к своей Мелинде, появившейся словно ниоткуда, как бы материализовавшейся из океана потерянных душ.

В левой руке она держала дымящийся сальный обрубок. Палец Чора Шутурбана — Палец Славы — догорел и потух.

— У меня получилось, — объявила Ракел, когда маскировка пропала.

Даже специальные органы десантника и обостренные чувства Джака не уловили момент ее появления. В правой руке девушка несла тяжелую сумку.

В черном трико, с загримированным лицом и двумя смертоносными перстнями на пальцах Ракел пробралась по коллектору в подземную тюрьму Суда. Отдаленные стоны заставили девушку затаиться. Из караульной доносился раскатистый смех. Слабый свет из приоткрытой двери не разгонял мрака.

Ракел проскользнула мимо караульной и поднялась по каменной лестнице на первый этаж. Поняв, что попала в лабиринт складских помещений, она направилась дальше.

В особняке Ракел часами изучала план многоэтажного здания. Если бы не тщательная подготовка, она безнадежно запуталась бы в лабиринте коридоров и переходов, потерялась бы, словно листок бумаги в огромном архиве.

Верхние этажи Суда освещались люминесцентными лампами, деятельность здесь была более оживленной. Чиновники изучали древние свитки, что-то писали, передавали документы курьерам. Хотя Суд на Сабурлобе учредили всего несколько десятилетий назад, здесь уже накопилось огромное количество бумаг. Так в колбе размножаются бактерии. Они не ведают, что творится за стеклянными стенками, но бурно перемещаются в пределах колбы.

Кибернетические слуги на колесиках развозили чиновникам еду и напитки, чистили ковровые дорожки. Вентиляторы под потолком напоминали бронзовых птеродактилей. Вдоль стен стояли стеллажи с разнообразным оружием, церемониальными хлыстами и булавами.

С каждым этажом становилось светлее.

Здесь черный костюм Ракел перестал служить маскировкой, и она вытащила Палец Славы. На кончике почерневшего обрубка затеплился слабый огонек. Девушка рискнула пройти по коридору, и никто ее не увидел.

Пока она искала архив, палец сгорел до средней фаланги. Неожиданно из-за угла появился арбитратор, вооруженный лазерным ружьем. В зеркальном шлеме стража закона отразилось пламя магического пальца. Озадаченный арбитратор остановился. Он никого не видел перед собой, но то ли какие-то физические законы поляризации, то ли интуиция подсказали ему, что происходит нечто странное.

— Кто здесь? — прозвучал требовательный оклик на стандартном готическом с едва уловимым акцентом. Арбитратор покачал головой, отгоняя наваждение.

— Корво, ты где? — вновь позвал он. — Похоже, в моем шлеме неполадки.