Миссия к звездам

— Я сделаю звонок доктору Блэйру, единственному моему знакомому неврологу. Возможно, он сообщит мне кое-какие сведения.

Разговор по телефону длился довольно долго. Вирджиния успела даже выкурить сигарету. Наконец старый пройдоха повесил трубку. Потом посмотрел на нее.

— Ну, — произнес он, — ты действительно наткнулась на нечто интересное.

— Вы хотите сказать, там не все чисто?

Шеф улыбнулся.

— Нет-нет, тут другое. В это предприятие вложены крупные средства. Десять, двадцать, тридцать миллиардов долларов.

— Да уж, крошечное предприятие, ничего не скажешь! — воскликнула Вирджиния.

— Похоже, — продолжал старина Кридли, — филиалы этого «крошечного предприятия» разбросаны по всему миру. На каждой главной улице во всех городах нашей планеты, где население не меньше двухсот тысяч человек. Есть даже на Марсе в Каналис Махорис и по одному — на каждом из двух главных островов Венеры.

— Но чем они занимаются?

— По всей видимости, они действительно занимаются какими-то исследованиями. Впрочем, по правде говоря, тут замешана какая-то организация, которая оказывает на людей значительное давление, заставляя их вкладывать деньги в эти исследования. Было предпринято несколько робких попыток расследовать деятельность этой организации, но они так и угасли в самом своем зародыше.

— Доктор Дориэл Крэнстоун, основатель, когда-то был довольно известным специалистом в своей области. Около пятнадцати лет назад он начал этот сумасшедший проект и создал превосходную систему изымания золотишка у сердобольных богатых глупцов, которые жаждут потратиться на развитие науки. А на деле все идет группе мужчин и женщин, чьи имена у всех на устах. Они сверкают в толпе, словно бриллианты. Тебе знаком этот тип людей. Ты ведь сама начала свою карьеру именно с работы в этих кругах.

Вирджиния пропустила этот комплимент мимо ушей.

— Но сделали ли они хотя бы одно действительно важное открытие?

— Мне об этом ничего не известно.

Вирджиния помрачнела.

— Как странно, что ничего больше о них не известно. Наверное, мне следует копнуть это дело поглубже.

Вскоре после пяти начался дождь. Вирджиния Меньшин укрылась в подъезде, на дверях которого висела табличка «Сэм Хэбердэшери», и с унылым взглядом посмотрела на хмурое небо.

В ее сознание начала прокрадываться мысль, что ей предстоит здесь провести всю оставшуюся ночь. Удивительное дело, но она не собиралась отказываться от задуманного. Простая логика подсказывала, что за Эдгаром лучше всего следить после ужина.

А именно это она и собиралась делать.

В семь дождь прекратился. Вирджиния выскользнула из подъезда и быстрым шагом прошлась взад-вперед мимо офиса, не сводя с него взгляда. Там загорелась лампа, освещая все тот же стол, за которым все также сидел Эдгар Грей и читал какой-то журнал.

«Жалкий трусишка! — про себя в ярости выругалась Вирджиния Меньшин. — Неужели у тебя не хватает храбрости взять и настоять на своих правах? Я-то ведь знаю, что ты работаешь с самого утра».

Через несколько минут ее ярость угасла. Неумолимо уходило время. В десять минут одиннадцатого она торопливо проскользнула в ресторанчик, выпила чашку кофе и позвонила мужу.

Когда Вирджиния описала свои бдения возле офиса, профессор Меньшин захихикал в трубку, и она почувствовала себя лучше.

— Через час я ложусь спать. Поговорим обо всем утром.

— У меня нет времени, — отрезала Вирджиния, тяжело дыша. — Я ужасно боюсь, что он уйдет куда-нибудь в мое отсутствие.

Но когда она заглянула внутрь дома, свет там по-прежнему горел, а Эдгар все также стоически читал журнал.

Удивительное дело, но Вирджинии вдруг представилось, как он день за днем, год за годом приходит каждое утро на работу и остается допоздна. И никому до этого нет дела, по всей видимости, об этом никто и не знает. Да и сам Эдгар не задумывается о своей жизни, поскольку, очевидно, он не ведет обычную жизнь примерного семьянина. Она ощутила жалость к Эдгару, как к какому-то близкому человеку: «Ну и житуха у тебя, врагу не позавидуешь!»

Вирджиния увидела, как он поднялся и нажал на одну из клавиш на «вычислительной машине».

Потом она потрясла в замешательстве головой. С каждой минутой занятие Эдгара представлялось ей все более и более бессмысленным. Одиннадцать часов вечера. Одиннадцать тридцать. В одиннадцать тридцать два неожиданно свет погас, и спустя минуту Эдгар появился на улице.

Лишь в четверть девятого утра на следующий день Вирджиния Меньшин, спотыкаясь, начала подниматься по единственному лестничному пролету к двери своей квартиры.

— Не задавай мне никаких вопросов, — устало сказала она мужу. — Я провела всю ночь на ногах. Расскажу все, когда высплюсь. Пожалуйста, позвони в редакцию и скажи, что меня не будет.

У нее едва хватило сил, чтобы раздеться, набросить на себя пижаму и добраться до постели.

Когда она проснулась, на часах было четыре тридцать… А в кресле рядом с постелью сидела какая-то женщина, одетая в длинное белое платье.