Миссия – любовь

С этими словами я выскочила из комнаты, в которой так много всего произошло за последние сутки, и бросилась вниз по массивной дубовой лестнице. В спокойном состоянии я с удовольствием полюбовалась бы домом. Внутренняя отделка дома, мебель, цветовая гамма – все это должно было вызывать самые приятные эмоции, настраивая на спокойный, неторопливый лад. Но я, напротив, спешила, словно безумная, прочь от своей любви. Прочь от единственной надежды на счастье и покой. Прочь от мужчины, которого считала совершенством во всех отношениях.

Роберт бежал за мной следом, и я вдруг почувствовала глубину его отчаяния. Мое дикое, непонятное поведение почти раздавило его. Я остановилась и обернулась. Стронг остановился тоже. Мы стояли друг против друга, не в силах прервать молчание.

Наконец я сказала:

– Роберт, живи своей жизнью и оставь в покое меня. Может, я хочу того, от чего ты так старательно меня оберегаешь. Ты ошибся тогда, пять лет назад. Детство оказалось ни к чему. Оно не было счастливым. Я, как и ты, видела перед собой только убитую горем мать и чувствовала, что мой отец предал меня. Я просто существовала все это время, не получая от жизни ни малейшего удовольствия. Я понимаю, ты хотел защитить живую, веселую девочку от взрослой жизни. Но никто не защитил ее от одиночества и боли. От страха, что она навсегда останется одна в этом мире. От неопределенности. От незнания, что делать в жизни. Ты этого хотел, Роберт?

Стронг молча покачал головой.

– Недавно мой дар начал проявляться, и я впервые ощутила, что живу по-настоящему. Вокруг меня появились люди, каждый новый день стал для меня открытием. Не делай ту же ошибку сейчас, Роберт. Не пытайся защитить меня от реальной жизни. Позволь мне быть собой, и тогда, возможно, я буду тебе благодарна.

– Значит, я – эгоист, раз пытаюсь сохранить тебя для себя? – наконец хрипло спросил он.

– Не обманывай себя. Никто не позволит нам быть вместе. Вспомни, чем закончилась наша попытка заняться любовью. Признай, что мы никогда не будем принадлежать себе. Это уже решено.

– Нет, не решено, Мила. Я отказываюсь в это верить! Можно бороться!

– С кем? С собственным отцом, который может вломиться в твои мысли, хоть ты и отказываешься это признать?

– Должен быть способ избавить тебя от этого проклятого дара, а значит, и от ужасного будущего! Я обязательно что-нибудь придумаю, просто дай мне время.

– А если я не хочу? Если я желаю жить той жизнью, что мне предначертана?

– Лиза смотрела твои руки. Линия на одной ладони описывает мрачное будущее – без семьи, без любимых. Только миссия. На другой – иная судьба. Значит, еще не все потеряно.

– Я не хочу бежать от своего предназначения, – устало сказала я, – к тому же ты, Роберт Стронг, разбудил во мне такую страсть, что я непременно должна испытывать это снова и снова, пусть даже с кем-то другим. И поверь мне, никто и никогда уже не сможет остановиться, как это только что сделал ты.

Мои последние слова добили Роберта. Он буквально остолбенел. Не отрываясь, этот красивый мужчина смотрел на меня и не мог ничего сказать. Я чувствовала, как ему плохо, и всей душой хотела только одного – кинуться ему на шею и уверить, что все мои слова – злая ложь, что я просто хотела его обидеть, что рассерженную женщину не стоит воспринимать всерьез. Но умом я понимала, что нам попросту не дадут быть вместе. Властный отец заставит сына отказаться от меня, а если Роберт воспротивится, то нас разлучат силой. Что ж, не лучше ли расстаться сейчас?

Я еще раз посмотрела на Роберта, зная, что никогда больше его не увижу. А если и увижу, то буду уже совсем другой. Потом выскочила из дома.

Покушение

На этот раз Роберт за мной не побежал. Я понимала, что вела себя как неблагодарная, развратная дрянь, но не жалела об этом. Мне не хотелось стоять между ним и его отцом. Между ним и его долгом. Я слишком любила Роберта, чтобы остаться с ним.

Я хлопнула дверью, отсекая от себя единственный шанс быть счастливой, и стала озираться в поисках калитки. Моя «Мазда» стояла рядом с его «Рэйнджровером». «Вот удивительно, вроде бы я оставила ее во дворе Марининого дома в Беляево…»

Соображать, как здесь очутилась моя машина, не было ни сил, ни времени. Я подбежала к ней, дернула дверцу – не заперта; ключ был вставлен в замок зажигания, я повернула его, заводя двигатель. Въездные ворота, по счастью, были открыты, и я быстро покинула двор.

Что я чувствовала, когда ехала по темной узкой дороге, прочь от своего любимого мужчины? Наверное, ничего. Только почему-то проклятые слезы градом катились из глаз, мешая видеть. Я вытирала их чересчур длинным рукавом рубашки, которая, к сожалению, не сохранила запаха своего хозяина, потому что была идеально чистой.

Через несколько минут я оказалась у себя. Припарковала машину под навесом и поднялась в дом. Мать сидела в гостиной, глядя куда-то мимо включенного телевизора. Услышав шаги, она вздрогнула и уставилась на мое лицо.

– Мам, только ничего не спрашивай, – жалобно попросила я, – все равно ничего не отвечу.

Мать кивнула и тихо сказала: