Миссия – любовь

Я пожала плечами, как бы соглашаясь. И хотя я проявила полную покорность, поднявшись с шезлонга и намереваясь подойти к боссу, длинноволосый чувак со шрамом продолжал напряженно наблюдать за мной. Видимо, он был готов ко всем вариантам: я могла броситься наутек, запереться в женской раздевалке, поднять шум. Он жестом приказал своему бритому сотоварищу занять позицию рядом с выходом, сам же, вместе со вторым громилой, повел меня знакомиться с «женихом». Я усмехнулась:

– Не бойтесь, не сбегу. От вас никуда не денешься.

Бритый в костюме вдруг как-то сразу успокоился, повеселев, и громко хмыкнул:

– А че сразу ерепенилась?

– Знаете, – я попыталась воззвать к здравому смыслу этих питекантропов, – вы сейчас поймете, что проделали бессмысленную работу. Я – не та, кого хочет видеть перед собой ваш… начальник.

– Слышь, ты не гони, – начал опять грубить громила в костюме, – кого надо, того и привели.

Я больше не стала пререкаться, тем более что мы предстали перед «организатором» всего этого мероприятия – лысоватым дядькой с хитрыми глазками, шаловливо поблескивающими из-под больших очков в золотой оправе. Мужик, видимо, сразу меня «разглядел». Сейчас не я выбирала, уйти или остаться, – за меня уже все решили. Пришлось занять позицию стороннего наблюдателя и успокоиться.

Я подарила мужчине самую нежную из своих улыбок:

– Здравствуйте! Я уверена, что вы меня с кем-то путаете. Мужчина криво усмехнулся, продолжая ощупывать меня пытливым взглядом. Я поежилась и спрятала руки в карманы махрового халата, весьма неуместного в данной ситуации.

– Выпьешь чего-нибудь? – наконец учтиво осведомился он.

– Нет, спасибо. Мне еще нет восемнадцати. – Я постаралась привлечь внимание к своему возрасту.

– Ничего, – пропустил намек мимо ушей мой собеседник, – ты выглядишь на все девятнадцать.

Я попыталась схамить:

– Знаете, я никак не пойму, зачем вам меня поить, тем более алкоголем? Откуда такая забота, мы ведь даже не знакомы!

– Не знакомы – познакомимся, какие проблемы? – хмыкнул очкарик.

– А если я не хочу? Мне на учебу пора. И вообще, я по утрам с мужчинами не знакомлюсь – настроение не то, – нахально вещала я, от страха распаляясь все больше и больше, – вы мне вообще-то в отцы годитесь.

Мужик посуровел:

– Тут не важно, кто кому нравится или не нравится. И то, что утро сейчас, а не вечер, тоже ничего. Да ты присядь, у меня уже шея болит на тебя снизу вверх смотреть.

Я подчеркнуто шумно вздохнула и опустилась на соседний шезлонг. Никто вокруг, кроме охранников, не обращал на нас внимания, – наверное, люди боялись смотреть открыто.

Окончательно уяснив, что рассчитывать можно только на себя, я мило улыбнулась, картинно захлопав ресницами:

– Так что же вам от меня нужно?

Мужик посмотрел на меня долгим, очень серьезным взглядом и абсолютно серьезно ответил:

– Тебя мне надо, тебя. И не на одну ночь, хотя сегодня у нас все будет, не сомневайся.

Я опешила. «Мама! Мама! Что делать? Меня что, в рабство берут? Средь бела дня!» Мне стало трудно дышать, в носу защипало. Собеседник заметил мое волнение и миролюбиво спросил:

– Я что, такой страшный?

Если б не испуг, я бы рассмеялась – до того он походил на серого волка из какого-нибудь мультфильма, в котором тот подкрадывается к зайцу и спрашивает: «А чего это ты меня так боишься? Я ведь добрый. Утю-тю-тю-тю». А потом зубами клац…

Я с чувством посмотрела на мужика и жалобно заскулила:

– Пожалуйста, мужчина, мне на лекцию пора. Я, между прочим, в университете учусь.

Мой собеседник промолчал, и я добавила уже более уверенно:

– Если вам не с кем любовью заниматься, откройте Интернет, там этого добра…

Дядя побагровел и с чувством прошипел:

– Ты меня тут учить будешь? Я сам кого хочешь научу! Сколько времени тебе нужно, чтобы одеться?

«Ничего себе Фантомас разбушевался! А мне что делать-то?!»

Охране явно не понравилось, что я разозлила их шефа, и мне пришлось сменить тактику:

– Что вы во мне нашли? Зачем я вам?

– Нравишься. Вошел, увидел тебя в этом беленьком халатике и сразу понял – мое. Ну, а если мое, тут я уже не отступлю, – удивительно спокойно, даже тепло объяснил мужик.

Меня тревожили перепады его настроения. Только что глазами молнии метал, и вот уже – ласковый, миролюбивый, больше не нервничает. Так ведут себя законченные невротики с тяжелой судьбой. Ему, наверное, нелегко приходится, иначе зачем нормальному, с виду здоровому мужчине ходить в окружении такого количества охранников? Я сразу вспомнила Руднева, его добрые, грустные глаза, тихую улыбку. Да, Алексей тоже держит при себе секьюрити, но он видный политик, на жизнь которого уже покушались, и не раз. А этот мужик? Кто он? По крайней мере, его лицо не кажется мне известным; может, лишь в очень узких кругах? Хотя я довольно четко представляла, в какой именно среде обитает этот человек и чем занимается. В голове сразу же вспыхнула надпись: «О тех, кто выжил в 90-е». По-моему, в самую точку.