Миссия мопса

– Здесь недалеко есть буддийский храм, хотите прогуляемся вместе? Местный лама – мой клиент, у него две сибирских кошки потрясающей красоты. Он читает по иероглифам свои книги. Возможно, прочтет и это, – я указала пальцем на верхнюю точку Бублика.

Мы расплатились за кофе и быстрой походкой отправились к Будде, точнее, к буряту Александру Афанасьевичу, который как раз в этот момент отслужил службу позитивному Богу, сидящему в позе лотоса, и направлялся к себе в келью, то есть в квартиру на обед. А завидев меня, Бублика и звездную гостью пригласил и нас отобедать с ним, собственно, рубленной окрошкой на, собственно, квашеном квасе.

Мы долго рассматривали жилище мирянина-монаха, набитое экзотическими штучками, потом еще полчаса нахваливали квас и окрошку, по ходу любуясь Дуней и Машей, сибирскими кошками, смотрящими на нас, как на своих подданных и строящими мерзопакостные морды Бублику. Мне в голову пришло, что, наверное, у кошек этой породы миссией является ставить других – людей и животных – на место, чтоб не забаловались. И, наконец, приступили к главному.

– Хм, – хмыкнул Александр Афанасьевич, отставил окрошку в сторону, взял собаку на руки и с особым усердием стал разглядывать морщинистый складчатый лоб. – Никогда не слышал о миссии собаки, особенно такой… – Александр Афанасьевич, не спуская с лица улыбку Будды, искал подходящее выражение для седого беззубого мопса с такой же улыбкой только в собачьем исполнении – такой славнецкой симпатяги. Но вера говорит нам, что все в мире неслучайно. Ни одно движение крыльев бабочки не обходится без замысла Всевышнего. Поэтому не исключаю, что в вашей собаке скрыто послание вам. И мы его сейчас отгадаем! – он щелкнул мопса по мокрому носу и еще раз воззрился на его морщинистый лоб, но теперь через очки.

– Это удивительно! – с придыханием сказал монах-мирянин, – но я действительно вижу символ. Очень древний символ! – он посмотрел на хозяйку, которая почти перестала дышать. – Рунический знак называется «Хозяин своей судьбы». «Человек, творящий реальность», – со значением сказал бурят и сам покрылся лучистыми морщинами от философского настроения, уведшего куда-то вглубь.

Как вдруг всем пришлось вернуться в реальность, потому что достопочтенная писательница, она же звездная гостья и хозяйка Бублика, с грохотом свалилась на пол в глубочайшем обмороке.

Началась паника. Мы с буддийским монахом, чтецом морщинистых рун на собачьих мордах не знали, за что хвататься, и, подложив мягкие подушки под голову и тело изможденной женщины, первым делом стали названивать: бурят в скорую, я зачем-то папе и маме. Не знаю, но то был инстинктивный поступок: звонить туда, где всегда знают, что делать.

Скорая приехала на 15 минут позже, чем папа с мамой, свободные в этот летний вечерок и как раз стоявшие у порога, чтоб прогуляться до кумовьев, имевших собаку по имени Чебурашка, тоже моего пациента. Про него будет отдельная история.

Родители примчались и обнаружили у звездной писательницы диагнозы, которые 15 минутами позже поставила скорая, узнав про волчанку и депрессию мопса, не исполнившего собачью миссию, из уст самой потерпевшей, пришедшей в себя, с моими бессвязными комментариями.

– Хроническая усталость и на ее фоне разнообразные симптомы. А еще городская депрессия. У москвичей это сплошь и рядом, – сказал фельдшер, отойдя в сторону и многозначительно поглядывая на французский маникюр и педикюр потерпевшей и усыпанный горным хрусталем ошейник старого мопса. – Дурью мается. А у нас в деревне волчанку лечили баней хорошей и разговором душевным.

– Уважаемая, город – это человейник, и создан с одной единственной целью – отсоса жизненной силы. Поэтому все мало-мальски умные люди должны знать приемчики, как не пропасть в человейнике. Это: хорошо кушать и спать, много читать и чаще выезжать на свежий воздух, например, на дачу.

– Мы купили дачу у вас в Зелезерном, – оправдывалась известная сценаристка с доверием слушая моего отца, заслуженного ветеринара нашего города. Его, к слову, невозможно было не слушать. И скорая, в лице двух здоровяков, медбрата и фельдшера, с сожалением раскланялись, выписывая направление к врачу и желая здоровья и успеха.

– А в вашем случае еще надо в одну столовую ложку капать 20 капель валерьяны лекарственной, по три копейки за бутылек, туда же пиона и мяты и валокординчика… – наговаривал папа, держа руку писательницы и считая пульс. – Афанасич, че скажешь? – спрашивал папа бурята, который тоже прикоснулся к звездному пульсу, оценивая неслышимое движение крови.

– Ваша дата рождения, уважаемая? – вопросом на вопрос спросил монах. И получив ответ, тут же произвел сложные астрологические расчеты, выдав:

– Вы можете не беспокоиться, ваш отросток жизни еще очень силен. По меньшей мере 33 года до его окончания. И то, после этого можно жить вечно. Но 33 года даны для поиска себя и своей миссии в этом воплощении. Собственно, именно об этом мы с вами вели беседы до того, как вы впали в беспамятство.

– О миссии? – переспросил папа.