Миссия "накорми" или Как боги ошибаются (СИ)

Обреченно застонала, сфокусировала взгляд на двери, но позволения войти дать не успела.

— Ника! — снова влетел в мою комнату Кин, от души долбанув дверью о стену. — Я стучал, — существенно снизил градус своей веселости рыжий мальчишка, разглядев зверское выражение моего лица.

— А подождать, когда я разрешу войти? — раздраженно буркнула, радуясь тому, что вчера ночью я была настолько уставшей, что не потрудилась снять с себя одежду перед сном.

— А что, надо ждать? они мне не говорили, — нахмурился рыжий и тут же вновь засиял улыбкой. — Там тебе всю кухню завалили, места свободного нет, никто не знает, что делать со всеми этими птицами.

Мой мозг все еще спал, я, вроде, слышала рыжика, понимала слова и их смысл, но до меня никак не могла)дойти вся суть. А еще, как на зло, глаза косились на не зашторенное окно, за которым только-только занимался рассвет. Поспать удалось, в лучшем случае, несколько часов, от того я и проснуться никак не могу.

— Ну, так что, ты идешь? — не выдержал Кин моего молчания.

— Иди, — потерла ладонями свое лицо. — Я сейчас подойду.

Благо, парнишка оказался понимающим и молча смылся. Еще бы несколько слов, пару капель его жизнерадостности, и я бы взорвалась.

С трудом сползла с кровати, выплеснула грязную воду из чашки прямо в распахнутое окно и налила себе чистой из кувшина. Вот так каждое утро, а куда деваться? Ни водопровода, ни слива. Сегодня поймаю того, кто первый попадется на глаза, объясню, как дойти до теплого озера, и озадачу его по полной. Пусть набирает людей, пусть эти люди думают, гадают, да пусть хоть с бубнами пляшут, но в ближайшие дни мне нужны нормальные условия для жизни.

Холодная вода взбодрила и понизила градус моего настроения до недовольно-боевого. Вот с таким настроем я и перешагнула порог кухни, а там…

— Куда ж столько? — прошептала едва слышно, глядя на пестрые завалы.

— Так сами ж сказали, несколько десятков тушек, — раздался сбоку голос того воина, который мне вчера помогал на складе. — Вот, пять десятков тушек, — непонимающе посмотрел на меня, пытаясь разобраться в том, что же сделал не так.

А меня вдруг отпустило. Старался мужик, честно выполнил мою просьбу, даже с запасом, и это очень хорошо. А то, что вся огромная кухня завалена убитой птицей — так сама виновата, надо было уточнять размеры птичек.

— А вот и ты! — выскочил неизвестно откуда рыжик и давай снова портить мне настроение своей неуемной жизнерадостностью. — Я уж думал, ты снова спать завалилась! — широко мне улыбнулся, а я вдруг поняла, куда направить его энергию.

Улыбнулась Кину в ответ, от души так улыбнулась, во все лицо, а он, словно что-то заподозрив, начал от меня пятиться, да только от меня ж теперь не уйдешь. Сцапала его за ручку и повела к задним дверям кухни. По дороге сцапала парочку вчерашних поварят, вытолкала их на улицу, схватила птичью тушку, которую мне подтащил тот же самый воин, умный мужик, от души ему улыбнулась, и принялась объяснять троим бедолагам, как ощипывать и потрошить этих птичек размером с корову.

Пока объясняла и показывала, разглядела, что в отдельных местах у этих пернатых не жесткое перо, а нежнейший пух. Даже зажмурилась от удовольствия, представив себя на перинке да под пуховым одеялком, и подушка, мягкая, удобная, не то, что эти жесткие валики из шерсти.

Мужчины от моей улыбки даже шарахнулись в сторону, но, к их чести, сбежать не пытались, а я им за это еще троих мужчин отправила в помощь, потом подумала и отправила еще троих, с последними пошла сама и руководила процессом ощипывания и потрошения первой тушки, заодно посмотрела, куда они пух собирают. Оказалось, в мешки. А где взяли? Ловр дал. А Ловр — это?..

А им оказался тот мужчина, которого я озадачила изобретением или изготовлением, тут как получится, ткани. Получилось и так, и так. Послушали меня, взяли за основу мои знания, но добавили немного от себя и, конечно же, чуть-чуть магии. Получилось очень даже хорошо, особенно если учесть то, что задание я ему давала совсем недавно.

Мне показали грубую ткань серого цвета чуть мягче мешковины и светло-коричневую, я бы даже назвала ее темно-золотой, и эта ткань очень сильно напоминала мне шелк. Но так как я была всего лишь любителем, а не экспертом, утверждать ничего не могу.

От всей души похвалила мужчин, а те в свою очередь поинтересовались, куда им девать отходы. Пошла смотреть, что там за отходы, и долго не могла поверить, что зерна пшеницы они посчитали отходами. Оказалось, тут ткань, похожую на шелк, они делают из стеблей вызревшей пшеницы.

— Вы ж мои золотые, — расплылась я в улыбке и полезла к ним обниматься. — В моем мире над безотходным производством знаете, сколько лет бьются? Нет? Впрочем, не важно. С меня вкусняшка, — не думаю, что мужчины меня поняли, но к моим странностям отнеслись снисходительно.

Да и ладно, вот испеку лично им пирог, тогда они и мою благодарность оценят и поймут, что пшеница не отходы. Теперь бы найти еще несколько умельцев, пусть озадачатся помолом, запасов муки на складе не так уж и много, и через несколько дней она уйдет влет.

ГЛАВА 12