Миссия невыполнима

Самолет совершил плавный поворот, в компьютер загрузили координаты нового курса и места боевой работы. Делать было нечего. В кабине было тихо. Билл налил себе еще одну чашечку кофе. «Возможно, это последняя!», – промелькнуло у него в голове. Было грустно. Он всю жизнь готовился воевать с Иванами и даже в детстве нарисовал красивую картину фломастерами, где они с папой на танке давят Иванов, как клопов. По всей картине тут и там виднелись ярко-красные пятна крови. Хотя, насчет ее цвета Билл сомневался. «А вдруг – она у них какого-нибудь черного цвета?», – тогда думал он и сильно переживал, пока после очередной проданной секты домой не вернулся его отец и успокоил Билла, сказав, что кровь у Иванов все-таки красная. Но это было единственное, что хоть как-то связывало их с нормальными людьми.

Билл сел в кресло и стал потихонечку цедить горячий напиток. Рядом с задумчивым и отрешенным видом сидел Джоп. Лицо второго пилота было совсем бледным.

– Бедняга, – подумал Билл. – А парень-то совсем не готов умирать за свое отечество! Ну, ничего! Это не так страшно, как кажется! Раз – и ты уже на небесах! В валгалле! – Внимание всем! Мне не нравится, что вы как-то загрустили! Напрасно! Что мы все знаем об Иванах? Животные, у которых в домах даже нет нормальных цветных телевизоров! Разве они смогут нас

сбить? Мы подойдем к точке, совершим пуск, и назад – к толстым любовникам и пачкам с долларами! Не вешать нос, парни! Эй, Железна и Дрын, я к вам тоже обращаюсь!

– Слышу, босс! А давайте я вам всем песенку спою для поддержания боевого духа?

– Давай, чего уж там!
Эй, постой!
Как ты не слышишь
вопли за окном?
Постой и посмотри, как
Дверь шатается,
И стены гнутся внутрь!

И штукатурка с потолка

Насильственно
Поганит жидкой белой краской
Буквально все, что видит,
И о чем еще не знает!

И тосты хлебные

В пыли и паутине.
И мусор требует внимания
И тоскует
О помойке, где готов он возлежать навечно!

И в целом,

В доме сильный непорядок.
И кот, который раньше был пушист,
Уснул,
Покрытый угольной щебенкой, и с антрацитовым отливом.

И на кровати одеяло

Выбилось,
И тут и там торчит,
И портит вид
Своим убогим розовым узором.

А плед, что прикрывает одеяло,

С испуга сжался весь
Не хуже шкуры носорога
В момент опасности,
Нависшей рядом близко.

Разруха и тоска, и запустенье.

И только потому,
Что злой Иван
Напиться крови хочет
Демократов – борцов за правду и свободу на планете.

Но знаем мы, что делать нам —

Уже готова мясорубка,
Через которую Ивана пропустить не грех,
И мясо с требухой продать китайцам
Под видом вкусного паштета из свинины русской.

Продать недаром —

За валюту!
И плату взять китайским шелком!
И пировать,
Что
Ловко
Так
Мы
Победили
Всех
Опять!

– Браво, Железна! А пока – всем отдыхать! Но не спать и не болтать! Тишина и успокоение! Скоро зададим перцу Иванам!

Прошел час. Двигатели все также ровно гудели, за стеклом кабины проплывали белые перистые облака. Внизу тянулся монотонный ледяной пейзаж. B-52 шел над океаном, воды которого почти полностью были покрыты толстым льдом.

Вдруг ожил громкоговоритель внешней связи.

– Это база! Это база! Сохранять радиомолчание! Сохранять радиомолчание! Передача ведется со спутника в узконаправленном диапазоне специально для «Мустанга семнадцать». Зафиксирован взлет с аэродрома в Мурманске восьми «Мартышек» и двух «Брюхатых»! Повторяю – зафиксирован взлет с аэродрома в Мурманске восьми «Мартышек» и двух «Брюхатых»! С вероятностью девяносто процентов они идут курсом на перехват. «Мартышки» будут рядом с вами через десять минут. Требую обеспечить выполнение боевой задачи! Родина вас не забудет! Вечная вам память! О семьях мы уже позаботились! Конец связи!

– Понятно – домой мы не вернемся! – срывающимся голосом просипел Дон-Онан.

– Именно так, штурман, но мы умрем, как герои! Кто готов умереть, как герой во славу США?

– Я готов!

– И я!

– И я!

– И я!

– Вот и отлично! Но, ребята, это еще не конец. Иваны не знают, что у нас для них припасено! Вот они удивятся!