Миссия невыполнима

Несмотря на то что наркодельцам жилось при Абдельмаджиде куда вольготнее, чем при дедушке Абдалле, новый монарх все же вынужден был поддерживать видимость решительной борьбы с преступностью. Для этого время от времени проводились антинаркотические рейды, приносившие куда больше суеты и шума, чем пользы, и практически не затрагивавшие серьезных деятелей черного рынка.

Фатима рванула Джебедайю за рукав:

– Сюда!

Пока основная масса публики бестолково металась по помещению, сталкиваясь друг с другом и с полицейскими, Сименс вслед за подругой скользнул в неприметную дверь в стене, которую тщательно прикрыл за собой.

– Они сейчас станут проверять все технические помещения, – хрипло проговорил он. – Дальше-то что?

Непонятно, для чего этот глухой закуток три на три метра планировался в проекте гаражного комплекса, но хозяева наркопритона не использовали его никак. Он был пуст, на полу имелось на сантиметр густой пыли.

– Подсади-ка меня, – деловито велела девушка, сбросив туфли. Когда он обхватил ее руками за талию и толкнул вверх, она застонала от вожделения, но все-таки справилась с собой и обеими ладонями ударила в потолок. Оказалось, что в центре потолка находится квадратный люк. Своротив крышку набок, госпожа Дахаб подтянулась и выбралась на крышу.

– Дать руку?

– Сам справлюсь…

Оттолкнувшись ногой от пола, мистер Сименс взлетел по стене вверх и пролез в люк.

– Отлично, – проговорила Фатима, лежа на крыше и тяжело дыша. – Теперь пожарная лестница…

– Нельзя, – качнул головой Джебедайя, лежа рядом. – Здание наверняка оцеплено.

Она посмотрела ему в глаза. Приоткрыла рот. Затем принялась энергично стаскивать с себя платье:

– Не могу больше! Возьми меня! Возьми меня прямо здесь!..

– Подожди, моя хорошая, не сейчас. – Он подполз к краю крыши, пристально вгляделся в темноту внизу.

– Я не могу ждать! Я вся горю! Я хочу тебя!

– Если ты не потерпишь пять минут, заниматься любовью нам придется в камере предварительного заключения.

– Да какая разница! Это будет чудесное пикантное приключение!

– Засохни, милая. Ты мне мешаешь.

– Я сейчас закричу, нас арестуют, и мы наконец займемся любовью.

– Тогда мне придется тебя вырубить.

– Как грубо! Мне нравятся грубые мужчины.

– Я догадывался.

Наконец Сименс прикинул приблизительную диспозицию и вытащил из кармана платок. Обычный платок на первый взгляд. Только он был несколько великоват для носового, напоминая скорее бандану, и для того, чтобы разорвать его, требовалось приложить усилие в несколько центнеров. Кроме того, платок был огнеупорным и водоотталкивающим, а также имел крайне низкую теплопроводность и почти не поддавался воздействию кислот и других агрессивных веществ. В сложившихся обстоятельствах эти дополнительные свойства чудо-платка роли не играли, однако в другой ситуации данный лоскут специальной ткани мог оказаться незаменимым.

– Как долго сможешь провисеть на руках? – озабоченно поинтересовался американец, сворачивая платок в тугой жгут.

– Понятия не имею. Ни разу не пробовала.

Сименс задумался. Уронить госпожу Дахаб с высоты пятиэтажного дома было бы не самым лучшим завершением сегодняшнего вечера.

Наконец он решился. Ступив на бордюрчик, окаймляющий крышу гаражного комплекса, американец накинул жгут из платка на толстый кабель в блестящей оплетке, уходивший с крыши куда-то вниз, в темноту, на полтора оборота намотал концы жгута на запястья, повернулся к девушке и произнес:

– Ну, что ж, милая, а вот теперь самое время заняться любовью.

Тихо взвизгнув от восторга, Фатима принялась с двойным усердием сдирать с себя платье.

– Нет-нет, – остановил ее Сименс, – я сам раздену тебя. Лучше обними меня покрепче, меня это очень возбуждает.

Она бросилась на него, едва не сбив с бортика, оплела руками и ногами, тесно прижавшись всем телом, нащупывая жадными губами его губы. Дернувшись пару раз из стороны в сторону, чтобы проверить ее хватку, Сименс убедился, что Фатима практически слилась с ним в одно целое, развернулся и коротко шагнул в пустоту.

Они плавно и быстро заскользили на платке вниз по кабелю. Госпожа Дахаб не успела даже толком испугаться, как они уже преодолели по воздуху четыре этажа, проехав прямо над головами стоящих в оцеплении полицейских. Арабские блюстители порядка были поглощены наблюдением за выходами на первом этаже, поэтому у них не нашлось времени и желания задрать голову вверх, а тихое шуршание кабеля над головой было заглушено гамом, доносящимся из гаражного комплекса: там велись повальные аресты.

Впереди в темноте замаячила плоская белая крыша какого-то приземистого домика, к которой был прикреплен нижний конец провода. Когда до нее оставалось метра полтора, Сименс выпустил платок, чтобы вместе с подругой не влететь в трансформаторный шкаф. Они упали на рубероид крыши и вместе покатились по нему: Фатима так и не разжала жарких объятий.

– Я ушиблась, – шепотом пожаловалась она, – но это было здорово. Давай еще раз, а?