Миссия по спасению или как найти истинную любовь (СИ)

— Мдаа, попал ты сынок. По мне так я бы не стал идти у нее на поводу еще в тот день когда застал в ее постели другого и не пощадил не ее ни его! А ты все «невинное дитя в ее утробе» вот как тебе обернулась жалость к ее ребенку. Ладно, на всё воля Пресвятой Девы прародительницы! Думаю, мне удастся уговорить совет его отпустить, а если нет…. придется тебе его выкрасть просто. А, то, что пару нашел молодец, хоть внуков понянчить сможем, сейчас ступай, навести мать, после ужина соберемся все вместе в малой гостиной, расскажешь, где пропадал, как пару нашел и прочее.

От отца вышел в приподнятом настроении, если отец взялся за дело его, оно будет выполнено в лучшем виде. Мать была в своей гостиной, фрейлины стали зазывно улыбаться, увидев меня входящего в комнату. Надо будет сократить этот серпентарий, чтобы Ариадне не вздумали козни строить в борьбе за мое внимание, да и не к чему заставлять любимую ревновать лишний раз и сомневаться во мне.

— Девушки, оставьте нас, — произнесла мама, увидев меня. Рада тебя видеть сынок! — сказала она, когда за последней фрейлиной закрылась дверь. Давай рассказывай, что у тебя там приключилось! У отца уже был, как я понимаю, ну ничего по второму разу все мне расскажешь, — сказала она, после моего утвердительного кивка.

И мне пришлось рассказать, все по второму разу, заверив ее, что подробнее все расскажу после ужина, отправился в свои покои. По дороге меня перехватили, цепкие ручки одной из фрейлин с приличным бюстом, очень активно попытались повиснуть на мне и нашептать о своей вселенской любви ко мне. Аккуратно отцепив руки от себя, позвал стражу, велев запереть девушку до завтра в своих покоях, продолжил свой путь. С виду я выглядел спокойным, но внутри меня бушевала буря, все еще были свежи воспоминания о предательстве Лиры. Она, конечно, не была одной из фрейлин, но многие пытались завладеть моим вниманием, даже когда она была в статусе моей невесты. В своих любовных похождениях, был очень осторожен, зная, как будет неприятно моей паре встречать каждый день бывшую любовницу мужа. В покоях все было на своих местах, зайдя в спальню, лег на кровать, не раздеваясь, мои мысли плавно потекли в сторону Ариадны, надеюсь, с ней там достойно обращаются, а если нет…кулаки, сами сжали покрывало в тихой злобе.

Вечер прошел в тихом семейном кругу, жаль, что брат и сестра были в академии и не смогли разделить со мной радость обретения пары. Мы проговорили до позднего вечера, рассказывая о своих приключениях, увлекся описанием Ариадны, родители, переглядываясь только тихо посмеивались. Утром за мной прислали, провожатого на заседание Королевского Совета, четыре пожилых дракона восседали за столом, а в середине отец. Выслушав мою просьбу, они отнеслись с пониманием и согласились отпустить Ульриха из темницы и даже предложили официально объявить о его помиловании. Ждать пока подготовят все документы, и приказы пришлось почти сутки, за это время я два раза спускался к Ульриху в подвал. Вызвал ему цирюльника, и велел вымыть его и переодеть, стражники только качали головой, но возражать открыто, ни кто не смел. Получив все бумаги и заготовленную пожизненную дарственную на имя будущего ребенка Лиры, оставив пустой графу для имени и даты рождения. Отдельным листком лежал текст клятвы и приказ о помиловании, вступающий в силу после рождения ребенка, пусть помнят и дорожат им, как единственным шансом на спасение. Взяв облагороженного Ульриха за локоть, переместился по маяку в лес на поляну, откуда и уходил. Там нас ждали двое сопровождающих, они, поприветствовав меня и Ульриха, попросили разрешения завязать глаза, чтобы сохранить место расположения своего поселения. В деревне нас встретила сама Лира, увидев возлюбленного, бросилась к нему в объятья, на мои вопросы об Ариадне отмахнулась, пришлось силой оторвать от нее Ульриха и заставить вести к Ариадне. Когда она вместе с мужиком выполнявшим роль тюремщика повели меня в сторону, сарая, гордо именовавшейся тюрьмой, а когда узнал, что возлюбленную заперли вместе с оборотнем мои нервы окончательно сдали. Пригрозил смертью всей деревне, если с ее головы хоть один волос упал. Дрожащими руками, сопровождающий открыл дверь, моему взору предстала картина, моя любимая стоит напротив входа, а за ее спиной стоит обросший до не узнаваемости оборотень в человеческом обличье и вполне разумный.

— Он тоже выходит, — кивнула она на оборотня, подходя ко мне.

— Как скажешь, дорогая! — сказал ей, заключая в свои объятья.

Ариадна