Миссия по спасению или как найти истинную любовь

Вспомнив, что со мной пришла мама, быстро нашла ее взглядом, она как истинная королева стояла рядом со своим королем, моим отцом и поддерживала вокруг него щит. Видимо использовать огненную магию в замкнутом пространстве она боялась. Внезапно я заметила как не далеко от трона и места где сражались мои родители, пространство исказилось, и неизвестное заклятье ударило прямо по ним и тем, кто стоял рядом. Все они упали на пол без сознания, я даже не успела осознать, что произошло, как пространство исказилось уже рядом с Рэем и стражниками. Не осознавая, что именно делаю, выставила руки в отражающем жесте, за мгновенье до удара заклинания, я выпустила наружу так давно рвавшийся из груди огонь. Он буквально разрывал меня на части, так было больно. Ведь это был необычный мой огонь, а огонь богини драконов, которая незримо присутствовала со мной в виде чешуйки на моей груди. Желание защитить любимого и близких мне людей в совокупности с драконьей магией открыл во мне новый дар огня. Он был необычного изумрудного цвета с золотыми прожилками, и именно его я направила в сторону искаженного пространства, как только мой огонь достиг цели, раздался оглушительный треск, и одновременно с ним не человеческий крик боли. Все замерли, и посмотрели на меня, а я продолжала вливать магию в свой изумрудный огонь, так как чувствовала нарастающее сопротивление. В замкнутом пространстве тронного зала поднялся ветер и стал с нарастающей силой дуть в меня, я сопротивлялась, как могла, но моих сил было не достаточно. Почувствовав горячую ладонь на моем плече и мысленный импульс мужа со словами поддержки, благодарно кивнула. Поддерживающая магия вливалась в меня тонким потоком, но и этого мне хватило, чтобы начать плести запечатывающие заклинание. Маг на той стороне пространства почувствовал это и вместо ветра закружил по залу смерч, который целенаправленно подхватывал повстанцев и швырял их об стену, такое меня совершенно не устраивало. Как бы я не относилась к этим преступникам, мне были нужны живые свидетели, которые смогли бы дать показания и рассказать, кто и с какой целью их нанял. Разрыв пространства почти уже был закрыт, как из него вылетел черный шар смертельного проклятья, защититься или как-то отклониться у меня не было возможности. Острая боль в груди, заставила меня закричать от боли, прежде чем провалиться в темноту, превозмогая боль, я все же закрыла пространство.

Сознание возвращалось постепенно, словно я просыпалась после длительного сна. Тихий шепот привлек мое внимание, и я постаралась не выдать, что уже очнулась.

— А вдруг она останется такой навсегда? — спросила явно в очередной раз мама.

— Это драконья чешуя и она защитила ее не только от темного проклятья, но и вернула его «отправителю». Об этом я уже говорил наверно сотню раз! — раздраженно добавил Рэймонд. Когда она очнется, она превратится в прежнюю Ариадну, а очнется она уже совсем скоро, я это чувствую.

Мне стало очень интересно, о чем они говорят, и решила «прийти в себя». Открыв глаза, поняла, что нахожусь, дома в целительской палате. Все, что случилось в тронном зале, я хорошо помнила, как и черный шар смертельного проклятья ударившего меня в грудь.

— Милая, ты очнулась, — появился передо мной Рэй. Как ты себя чувствуешь? — спросил он с тревожными нотками в голосе.

Помедлив мину с ответом, оценивая свое внутренне состояние, вынесла вердикт «хорошо». На заднем плане появилась мама, она застыла в нерешительности за спиной Рэя. Мне захотелось протянуть к ней руку, успокоить и сказать, что со мной все хорошо и волноваться не о чем. Но стоило мне только протянуться к ней, я увидела, что вся моя рука покрыта золотистой чешуей, на пальцах «красовались» черные когти. Как ни странно меня это не испугало, а вызвало исследовательский интерес, по моей просьбе принесли зеркало. В нем отразилось мое лицо, покрытое золотистой чешуёй дракона, нетронутыми остались только губы и глаза. Налюбовавшись на себя в драконьей чешуе, решила, что пора принять свой нормальный вид. Стоило мне только пожелать, как чешуйки стали медленно исчезать, «впитываясь в кожу», пока не исчезли совсем. Мое лицо, руки и все остальное тело обрело обратно свой прежний вид.

— Ариадна, доченька! — воскликнула мама, крепко меня обняв. Я так боялась, что ты останешься такой навсегда! — сквозь слезы добавила она.

— Рэй и я тебе об этом оговорили не однократно. У ребенка открылся новый дар, а ты все переживаешь, — мягко произнес голос отца, откуда-то сзади. Думаю, теперь мы можем оставить их одних, — произнес отец все тем же мягким голосом, подходя к моей постели.