Миссия России. Национальная доктрина

Так называемые «союзники» очень долго не могли понять, чьими именно союзниками они являются, то ли СССР, то ли Германии, и только блистательные победы Красной армии помогли им окончательно определиться.

«После Курской битвы 1943 года, завершившейся поражением Вермахта, 20 августа в Квебеке заседали начальники штабов США и Великобритании, а также Черчилль и Рузвельт. В повестке дня стоял вопрос о возможном выходе Соединенных Штатов и Британии из антигитлеровской коалиции и о вступлении в союз с нацистскими генералами для ведения совместной войны против Советского Союза. По идеологии Черчилля нужно было «задержать этих русских варваров»[325]. Был подготовлен сепаратный сговор «демократий» с нацистской Германией, о чем свидетельствует в своих мемуарах тогдашний госсекретарь Хэлл»[326].

В 1944 г. на западном фронте немце держали 81 дивизию, но, видя «мощь» Союзников, а также, следуя доктрине, что лучше Берлин сдать американцам или англичанам, перевели практически все боеспособные части на восточный фронт. С союзниками немцы постоянно вели сепаратные переговоры, обсуждали, где, когда и какие части сдадутся союзникам, с нами же, без всяких переговоров, дрались насмерть.

К сожалению, на Западе, спустя полвека после Великой Победы, «история Второй мировой войны настолько сфальсифицирована, – пришел к выводу доктор исторических наук, профессор университета Бритиш Коламбия Раф Эйли (г. Ванкувер), – что в массовом сознании западных обывателей эта война воспринимается как война между Германией и Северной Америкой».

Советский и, прежде всего, русский народ победил в той войне. Победил, проявив чудеса героизма на фронтах и в тылу, работая по 20 часов в сутки, создав уникальные виды вооружений, благодаря величайшему таланту и энергии советского командования. Мы очистили нашу землю от агрессора, а затем освободили и пол-Европы. Помимо военных успехов, успехи нам сопутствовали и на дипломатическом поприще. Мы не дали нашим «союзникам» возможности заключить сепаратный мир с Германией, не дали открыть на выгодных условиях для союзников второй фронт на Балканах, что сильно сократило бы зону послевоенного советского влияния. Эту войну мы выиграли одни, «союзники» вступили в нее только для того, чтобы наше влияние в Европе не стало доминирующим.

Вспоминая о ленд-лизе, необходимо вспомнить и фразу Трумэна, который в июне 1941 года изрек: «если будут побеждать немцы, стоит помогать русским, если верх будут брать русские, надо помогать немцам, и пусть они убивают друг друга как можно больше»[327].

«Более того, за поставки машин, танков, самолетов и артиллерийских орудий Москва расплачивалась с Вашингтоном 300 тысячами тонн дефицитной хромовой руды, 32 тысячами тонн марганцевой руды, тоннами платины, золота и других редкоземельных металлов. Бывший министр торговли США Дж. Джонс писал в те годы: «Поставками из СССР мы не только возвращали свои деньги, но и извлекали прибыль, что было далеко не частным случаем в торговых отношениях, регулируемых нашими государственными органами»[328].