Миссия России. В поисках русской идеи

Россия продолжала расширяться на Восток: осваивались части нынешнего Казахстана, юг Урала, Камчатка, Аляска. Триумфально завершалась Семилетняя война, которую иногда называют еще Первой мировой: мы уже взяли Берлин. И лишь скоропостижная кончина Елизаветы от не объяснимого врачами горлового кровотечения оборвала этот триумф. К сожалению, наследник престола, племянник Елизаветы Петр III обнулил наши победы, вернул Фридриху II все завоеванные земли и заключил с ним союз.

Но в долгосрочной перспективе Екатерина II успешно продолжит и преумножит русский импульс Елизаветинской эпохи. Похожее мы проживали в нашей истории много-много раз: Петр устремил нас на Запад, в итоге Запад под именем бироновщины стал править страной, насилуя ее. Озверев от «ничтожной немчуры», народ наелся Запада и, сбросив его иго, снова вернул себе себя. Слово «русский» перестало быть чем-то постыдным.

Уже на этой, патриотической энергии в Екатерининскую эпоху мы значительно потесним Османскую империю, прирастем потрясающими землями – Новороссией, Крымом и частями Польши, прежде бывшей для России постоянным источником неприятностей.

Михаил Ломоносов – лицо Елизаветинской эпохи

Гений из простонародья, сын рыбака из архангельских Холмогор, с детства и до юности Михайло ходил на лодке с отцом в Белом море и Ледовитом океане, порой до самого Мурманска и Новой Земли.

Упорная тяга к знаниям привела его в итоге в немецкий Марбург. По местному адресу: Вендельгассе, 2, до сих пор стоит дом, где ученый жил и где встретил свою будущую жену. Это очень важно: он знал Европу не понаслышке, но западником в этот век западничества все-таки не был. Напротив, трудно найти более патриотично настроенного человека в нашей истории.

У Ломоносова было две страсти: родина и наука. Мечтая создать настоящую науку и культуру в своем отечестве, он писал стихи, занимался химией, физикой, горным делом, математикой, мозаикой, грамматикой, риторикой, историей. Он боролся с засильем немцев в нашей Академии наук, что не мешало ему признавать достижения немецких ученых. Так, например, он использовал все свое влияние, чтобы помочь вдове и детям физика Рахмана, погибшего во время опытов с электричеством.

Но даже для личности такого масштаба обязанностей (и правительственных интриг) оказалось слишком много – нагрузки и отсутствие поддержки истощили ученого. Ломоносов стал пить и в последние годы жизни не походил сам на себя.

Он умер в 1765 году, продвинув человечество своими открытиями на несколько шагов вперед. Но научный гений Ломоносова кричит и спустя два столетия о том, что противопоставление науки и религии – это чушь. Вот стихи Ломоносова «Вечернее (и Утреннее) размышление о Божием величии»:

Несведом тварей вам конец?
Скажите ж, коль велик Творец?

Через два века родится лозунг: «Наука доказала, что Бога нет». А отец русской науки Ломоносов трезво понимал, что наука занимается созданием, но не Создателем. И писал: «Неправо думают те, которые хотят изучать науку по Псалтири».

Иоасаф Белгородский – пророк своего времени

Святой Иоасаф – будто не из этой стремительно обмирщающейся и все более секулярной поры. В то время, когда вера людей становилась все более формальной, Иоасаф ходил перед Богом – жил в горячем и искреннем благоговении перед Ним, своей жизнью, словом и горением постыжал, зажигал и вразумлял все более теплохладное окружение.

Этого ревностного и трудолюбивого монаха заметила Елизавета Петровна, когда он приехал в Петербург искать пожертвования на Лубенский монастырь, где был настоятелем. Сердца царицы коснулось сильное слово игумена: «Как далеко от нас живот вечный. Только лестница о двух ступенях нам предлежит – это любовь к Богу и родственная ей любовь к ближнему».

Императрица переселила Иоасафа в ее любимую Троицу-Сергиеву лавру, где он в сане архимандрита стал соратником настоятеля и практически управлял обителью. А спустя немного лет ревностного и деятельного Иоасафа рукоположили во епископа Белгородского и Обоянского.

Жил этот архиерей очень аскетичной и при этом активной жизнью. Ночи – в молитве, дни – в службах по всей своей огромной и очень небогатой тогда епархии. То он пребывал в Белгороде, то в Харькове, то в каких-то деревушках.

Большое число предписаний и циркуляров святителя Иоасафа и истории его жизни зафиксировали грустную картину скудеющей веры растерянного народа. Вот, например, Иоасаф запрещает священникам, находившимся в ссоре друг с другом, совершать богослужение прежде, чем они помирятся между собою. А вот издает запрещение священнослужителям под угрозою лишения сана держать у себя на дому Святые Дары.