Миссия России. В поисках русской идеи

«Раздавив гадину», родили новую религию. Вместо Бога в революционной Франции появляется культ Верховного Существа. Учреждает его президент Конвента, революционный лидер нации, Максимилиан Робеспьер – он же и был главным лидером на празднике в честь этого Верховного Существа. Вся эта антимесса прошла впервые 8 июня 1794 года на Марсовом поле в Париже и выглядела как полуязыческий оккультный ритуал.

В голубом фраке и трехцветном республиканском шарфе, с большим букетом цветов, плодов и колосьев Робеспьер впереди всех членов Конвента двигался к специально построенной «Священной горе», на вершине которой находилось «Древо свободы», символ единства и верности революции. Робеспьер произнес речь о важности этого дня для объединения всей Франции, после чего поднес факел к моделям статуй, которые символизировали Атеизм, Честолюбие, Эгоизм и Невежество. Памятники были сожжены.

Центральными элементами этого нового странного культа наравне с «Древом свободы» были статуя Свободы (да, та самая) и статуя Мудрости. Все это подпитывалось древними энергиями женских божеств и перемешивалось с новыми революционными смыслами.

На первом фестивале в честь Верховного Существа из всего 600-тысячного Парижа собралось более 400 тысяч! Что интересно, новый культ не отрицал Бога напрочь и не утверждал строго материалистические философии. Он ложился на сердце все-таки еще верующего народа и Бога как бы пока только подменял, своего рода атеизм до атеизма. Он вышел корнями все из того же деизма – из эпохи Просвещения, из философии Вольтера и Руссо, допускавших Божественный промысл, но провозглашавших «естественную религию» и «рационализм». Опять же все это повторится в октябре 1917 года, когда все тезисы большевиков будут в своих глубинных смыслах в чем-то евангельскими, мимикрируя под религиозные идеалы, и потому еще найдут отзыв у миллионов русских людей.

Волна осквернений и свержения святынь покатилась по Франции. Затронули даже Реймский собор, где столетиями короновали французских королей, начиная с самого первого, Хлодвига, помазывая миром из Святой Стеклянницы. Этой европейской реликвии было не меньше 700 лет – на протяжении всех веков к древнему святому миру подмешивали новое, и преемственность не обрывалась. В октябре 1793 года член Конвента Рюль собственными руками разбил сосуд с миром, швырнув его о стоявший на площади Руаяль постамент от памятника Людовику XV. Сам памятник уже увезли на переплавку. Оставшиеся осколки святыни в качестве доказательства были отправлены в Париж.

Фуше, бывший эмиссаром в Невере, велел ввести по всему городу культ Республики и естественной морали, а расправившись с храмами (следы расправы до сих пор видны в руинах церкви Сент-Этьен), издал постановление даже с кладбищ убрать религиозные символы.

Маленькая деревенская коммуна Риз-Оранжи (сейчас часть Парижа) легко расправилась со своим святым покровителем, святым Блэзом. Жители, наслушавшись рассказов одного молодого добровольца о предателе Бруте, низложили своего святого, заменили его Брутом, именем которого они назвали даже свой приход, и уволили своего священника. Соседние коммуны сделали то же… и так всюду на алтарях вместо статуй святых и апостолов водружали статуи Свободы, гнали своих священников.

Культ Верховного Божества при этом как-то переплетался с культом Разума. Все эти «здравые смыслы» вместо Бога – нарративы, также знакомые нам по советской поре. Христианские церкви массово закрывались с ноября 1793 г., подвергались разграблению, объявлялись «храмами Разума», в них проводились праздники в честь «Богини Разума», которую в ходе театрализованных представлений изображали актрисы.

В Париже в Нотр-Дам де Пари в дни революции отпраздновали «праздник Свободы и Разума». В алтаре вместо Богоматери водрузили статую Свободы. Все христианские символы и изображения были задрапированы, воздвигнута была искусственная гора, увенчанная греческим храмом с надписью «Философии» и четырьмя бюстами философов: Вольтера, Руссо, Франклина и Монтескье.

На самом алтаре горел «факел Истины». По горе двигались вереницы молодых девушек, одетых в белое, с трехцветными поясами, с цветочными коронами на голове, с факелами в руке. Затем из храма вышла красивая женщина – актриса оперы, одетая в синий плащ, с красным колпаком на голове. Это было олицетворение Свободы, принимающей поклонение республиканцев, которые, протягивая к ней руки, пели гимн Мари-Жозефа Шенье:

О, ты, святая Свобода, приди обитать в этом храме,
Будь богиней Франции!

После всего этого должностные лица департамента и коммуны отправились к решетке Конвента, где заявили, что народ «…не хочет больше священников, не хочет больше иных богов, кроме тех, которых нам дает природа». Тут же приняли декрет называть Нотр-Дам храмом Разума, а следом издали декрет закрывать христианские храмы, оставляя только храмы Разума. Так было, например, в Страсбурге.