Миссия Шута

Выпрямившись, он словно ненароком коснулся рукой моей щеки. Не знаю зачем – чтобы самому успокоиться или утешить меня. На мгновение я испытал жалость к нам обоим. Весь этот ужас еще не закончился, просто немного отодвинулся во времени.

Вздохнув, Ночной Волк неожиданно растянулся рядом со мной, положив голову мне на ногу и глядя на вход в пещеру.

Нет. Все закончилось. Я запрещаю тебе, Изменяющий.

Я должен найти принца. Мальчишка знает, где он. У меня нет выбора.

Я – твой выбор. Поверь мне. Я найду для тебя принца.

Сомневаюсь, что после дождя останутся какие-нибудь следы.

Поверь мне. Я его найду для тебя. Обещаю. Только не делай этого больше.

Ночной Волк, я не могу оставить ему жизнь. Он слишком много знает.

Он проигнорировал мое возражение или сделал вид, что не услышал. Вместо этого он сказал:

Прежде чем ты его убьешь, подумай, что ты у него отнимаешь. Подумай о том, что значит жить.

Прежде чем я смог ему ответить, он проник в мое сознание и погрузил в волчье «здесь и сейчас». Фитц Чивэл Видящий и его заботы исчезли. Мы смотрели в темную ночь, окутавшую вход в пещеру. Дождь пробудил к жизни самые разные ароматы гор, и волк принялся рассказывать мне о них. Потоки воды, заглушая остальные звуки, с шипением падали на землю. Костер, около которого мы сидели, медленно умирал, краем глаза я видел, что Шут подбрасывает в него новые ветки, стараясь экономить хворост, чтобы хватило до утра. Я чувствовал запах лошадей, дыма, других людей…

Мой брат хотел увести меня от человеческой сущности и забот, которые она в себе несет, чтобы я превратился в волка. Ему это удалось даже лучше, чем он рассчитывал. Возможно, Ночной Волк устал сильнее, чем предполагал, или шепот дождя убаюкал нас обоих, и мы превратились в двух щенят, забывших о существовании каких бы то ни было границ. Я проник в него, в его сознание, а потом и в тело.

Очень медленно, постепенно я начал чувствовать его плоть, окружавшую меня. У него больше не осталось сил. Усталость прогнала остальные ощущения. Он угасал, словно огонь, который становится все меньше и меньше, несмотря на попытки поддержать в нем жизнь.

Жизнь есть равновесие. Проживая день за днем, мы склонны об этом забывать. Мы едим, и пьем, и спим, уверенные в том, что придет завтра и мы снова проснемся, что пища и отдых дадут нам новые силы. Мы считаем, что наши раны заживут, а боль со временем уйдет. Даже когда нам приходится столкнуться с ранами, заживающими медленно, с болью, которая днем отступает, но ночью возвращается, даже когда сон не приносит успокоения, мы все равно надеемся, что для нас расцветет новый день. Но наступает час, когда хрупкое равновесие нарушается и, несмотря на жалкие усилия, твое тело медленно, но неуклонно переходит от состояния, когда оно само справляется со своими недугами, к состоянию, в котором вынуждено сражаться изо всех сил, чтобы остаться таким, каким когда-то было.

Я смотрел в темноту, и мне вдруг показалось, что каждый выдох, который делает волк, длиннее вдоха. Словно тонущий корабль, он погружался в состояние, когда боль становится привычной, а жизнь медленно покидает тело.

Он крепко спал, забыв об осторожности и положив большую голову мне на колени. Я вздохнул и осторожно прикоснулся рукой к его лбу.

В юности я позволил Верити использовать себя как источник сил. Он коснулся рукой моего плеча и брал у меня энергию, в которой так нуждался, чтобы сражаться с красными кораблями. Я вспомнил тот день на берегу реки и что я сделал для волка. Я связался с ним Силой и вылечил Даром. К тому времени я уже знал, что эти два вида магии могут переплетаться. Я даже боялся, что мое использование Силы всегда будет окрашено Даром. Сейчас мой страх превратился в надежду, что я смогу прибегнуть к их помощи и спасти моего волка. Потому что Сила не способна помочь ограбить кого-то, при помощи ее можно лишь добровольно поделиться здоровьем…

Я закрыл глаза и постарался дышать как можно ровнее. Волк убрал защитную стену, а мои заботы Видящего отступили на задний план. Сейчас только Ночной Волк имел для меня значение. Я раскрылся и призвал все свои жизненные силы, все оставшиеся дни моей жизни, чтобы направить их в него. Я почувствовал головокружение, однако тут же ощутил, что волк становится крепче, так оживает фитилек свечи, в которую залили масло. Я послал ему новую порцию жизни, и на меня навалилась страшная слабость. Мне было все равно. То, что я ему отдал, поддержало его, но не восстановило до конца. Значит, я должен дать еще. Позже я смогу хорошенько выспаться и поесть, и со мной все будет в порядке. А он нуждается в моей помощи…