Миссия супергероев

– Теперь все вроде хорошо – мы не целимся ракетами в них, они не целятся в нас… – печально вздохнул он. – Зато каждый паршивый террорюга может целиться и в них… И в нас! – с вдруг прорвавшейся горечью вырвалось у него, и он тут же замолк, словно сам до смерти испугался этих слов. Глаза его стали усталыми и больными, как у обмотанной бинтами «афганки». – Что-то я заболтался с вами, детишки. В любом случае, все уже в прошлом, оружие мы больше не делаем, – торопливо закончил он. – Так что не надо твоему приятелю к нам, да он на самом деле и не хочет. – Егор Викторович одарил ребят насмешливым взглядом. – Вашему поколению лишь бы не работать, а только деньги получать! Приходят к нам молодые специалисты – с каждым разом все ленивее и глупее… Но, к счастью, платят у нас меньше, чем им хочется, вот они и сбегают – кто в банкиры, кто в рэкетиры.

– И больше не мешают вам с утра до вечера обсуждать, какие все молодые плохие и безграмотные, а старые – умные и замечательные, – вдруг вырвалось у Вадьки. Он тут же мысленно прикусил себе язык – ну что он несет, они же сюда не о молодых и старых спорить пришли, а выяснить, что случилось с девочкой Аней. Но достали его такие разговоры – сил нет! Почему-то многие взрослые, особенно те, кто постарше, обожают пройтись на тему – как они все знали и умели, как замечательно работали, но за деньгами не гнались. А молодежь вся жадная и тупая, только и может по ночным клубам отрываться и телевизор смотреть. Но больше всего Вадьку бесили фразочки вроде «С каждым поколением все хуже и хуже»! Получается, если те, которые сейчас университет окончили и работать пошли, – просто дураки, то нынешние студенты-первокурсники все, как один, – слюнявые дебилы, и место им в интернате для умственно отсталых? А уж он, Вадька, по такой логике, должен обратно в обезьяну превратиться, хвост отрастить и по улицам за бананами гонять?

Интересно, как все эти заявочки Егор Викторович умудряется сочетать с тем, что лежит у него на столе… Вадька снова искоса глянул на обложку папки.

– За словом в карман вы не лезете, ребятишки, – покачал головой хозяин дома. – К этим бы словам еще немножко дела… – И тут он опустил глаза и увидел прямо перед собой выглядывающую из-под разлетевшихся бумаг обложку папки. Обыкновенной канцелярской папки с тугими завязками и четкими синими штампами на обложке. При виде которой Егор Викторович побелел, словно прямо со стола на него пялилось привидение. Метнул быстрый подозрительный взгляд на Вадьку – тот торопливо отвел глаза – и испуганным движением сунул папку в глубь бумажных залежей. Та мгновенно исчезла, будто утонув в бурном море. Руки хозяина квартиры задрожали. Он отпрянул от стола. Оживление разом вытекло из его глаз, опять сменяясь тоскливой пустотой, а лицо снова стало неподвижным и бесстрастным.

– Что ж мы тут болтаем, – пробормотал он, – когда Аня совершенно без сил…

Пока длился этот разговор, девчонка успела смотаться куда-то, вернуться с ворохом бинтов, поменять «афганке» повязку на боку, подсунуть собаке под нос мисочку с кормом, перебраться в кресло, в котором под грудой теплых одеял обнаружился тоже весь перевязанный и мелко дрожавший бульдог. Совершенно не боясь его грозных зубов, девочка разжала похожую на чемодан пасть и влила туда ложку какой-то микстуры… Но услышав, что на самом деле она «совершенно без сил», она быстро спрятала ложку за спину и попыталась с видом нечеловеческой усталости обмякнуть прямо на бульдоге. Пес закряхтел, но даже не рыкнул.

– Вы обязательно передайте учительнице, что Аню видели… Видели ведь, верно? – грудью тесня Вадьку к выходу, приговаривал Егор Викторович. – Искать Аню не надо… Я ее, может… отдохнуть отправлю. В деревню, к тетке…

– В Саратов? – неожиданно рассмеялась Кисонька.

– Почему в Саратов? – вдруг послышался перепуганный голос. Вадька даже не сразу понял, что это впервые заговорила прижавшаяся к бульдогу девчонка. Она сидела, выпрямившись, и растерянно глядела то на ребят, то на Егора Викторовича. – Я не могу в Саратов ехать, у меня…

– Мы потом обсудим, – резко оборвал девчонку хозяин квартиры, окончательно вытесняя Вадьку в коридорчик. Оглянулся и совершенно недвусмысленно кивнул, приглашая и Кисоньку на выход.

Больше не пытаясь задержаться, рыжая направилась следом за Вадькой. Лишь на прощанье она оглянулась, бросив острый взгляд на возившуюся с собаками девчонку.

– Псов видела? Похоже, они вчера серьезно с кем-то подрались, – сбегая с крыльца, бросил Вадька.

– Я не только увидела, я еще и услышала кое-что, – задумчиво добавила Кисонька. – Странное.

– Да и я тоже, – согласился Вадька, и оба замолчали, потому что им уже нетерпеливо махала учительница литературы.

– Ну что, что с Аней? – затеребила ребят Бедная Лиза. – Она будет в олимпиаде участвовать?

– Нет, – четко ответила Кисонька. – Девочка, которую мы видели, совершенно точно не будет участвовать в литературной олимпиаде!

Лицо учительницы приняло обиженно-разочарованное выражение: