Миссия в Афганистане

Фрост устало вздохнул и наклонился к микрофону, чувствуя, как его глаз закрывается от страшной усталости.

— С ними пусть разделаются моджахеды уль-Раика. Я уже достаточно сделал сегодня. И пусть кто-то из вас придет и вытащит меня отсюда, пока я не замерз насмерть.

Он откинулся на спинку кресла и все-таки закрыл глаз. Болевой шок, потеря крови и холод сделали свое дело. Фрост почувствовал, как помимо своей воли проваливается в сон, в сладкие грезы: вот рядом с ним Бесс, он обнимает ее, и им так тепло… Тепло…

Глава двадцать восьмая

Тепло… Фрост открыл глаз и прищурился от яркого солнца, от которого не спасали даже темные очки. Он услышал, как рядом плещется вода, сел в шезлонге, зевнул и увидел, как стройная фигурка Бесс появляется над краем бассейна.

“Словно Афродита из пены”, — подумал он. Женщина остановилась перед капитаном, вытирая полотенцем свои светлые волосы. На ней был белый купальник, который еще больше подчеркивал красивый загар.

— Проснулся, Фрост? — Она подошла ближе и улыбнулась.

— Черт, задремал немного, — ответил наемник тоже с улыбкой. — Который час?

— Да у тебя же часы на руке.

— Ой, забыл. Ладно, не обращай внимания. Ты же знаешь — я пока немного не в себе.

Он поднял руку и взглянул на циферблат “Ролекса”. Два часа дня. Еще так рано. Бесс негромко рассмеялась, по-прежнему стоя рядом с ним и вытирая волосы.

— Над чем хохочешь, крошка?

— Над тобой, — ответила женщина. — Ты когда-нибудь смотрел на себя в зеркало, будучи одетым только в плавки и имея хороший загар? Зрелище, достойное внимания.

— Нет, я предпочитаю смотреть на тебя, — сказал Фрост с улыбкой. — А что во мне такого примечательного?

И он оглядел свою грудь, живот, ноги и руки.

— Да ты же ходячее анатомическое пособие. По твоим шрамам можно изучать хирургию.

Фрост добродушно усмехнулся и еще раз оглядел себя. Действительно, Бесс была права.

— А ты никогда не хотел собрать все пули, которые из тебя вытащили? — спросила женщина. — Их можно было бы хранить на память в какой-нибудь большой кастрюле.

— Это, кажется, одна из моих старых шуток? — спросил капитан.

— Возможно.

Бесс взяла шезлонг, подвинула его к месту, где сидел Фрост, и села, предварительно одев темные очки.

— Как ты себя чувствуешь?

В ее голосе звучало беспокойство.

— Нормально. Нога еще плохо сгибается, но это ерунда.

— Слава Богу, что ты хоть сам не загнулся. Еще немного и началось бы обморожение.

— Ну, придумала — пугать Фроста обморожением.[1] А как насчет подняться в номер и немного согреться?

— Да брось ты свои шуточки. Почему этот твой Акбар не мог пострелять немного и надо было держать тебя все время у пушки?

— Конечно, мог. Где он? Эй, Акбар, иди сюда.

— Я говорю серьезно.

— Понимаю. Надо жениться на тебе, Бесс. Ты все равно уже пилишь меня, как заправская супруга.

— Давно пора.

Она наклонилась и поцеловала его в губы.

— Я люблю тебя, несмотря на то, что ты постоянно лезешь на рожон и делаешь все, чтобы тебя убили. И в один прекрасный день ты добьешься своего.

Фрост пожал плечами.

— На Диком Западе говорили: мужчина поступает так, как считает нужным.

— А как насчет здравого смысла?

— Да черт с ним. Пока мы можем не думать об этом — у наших ног Флорида, солнце и океан. Давай отдыхать. Мне надо восстановить силы.

— Да ты полжизни восстанавливаешь силы после твоих приключений. Сколько можно?

— Сколько нужно.

— Фрост, я говорю это только потому, что люблю тебя и не хочу, чтобы тебя убили.

— Я знаю.

Капитан улыбнулся, протянул руку и взял со столика пачку сигарет и зажигалку — старенькую “Зиппо”. Он закурил сигарету, но Бесс тут же вытащила ее у него изо рта.

— Спасибо.

Фрост рассмеялся и прикурил еще одну.

— Почему ты никогда не покупаешь своих сигарет?

— А зачем? Курение вредит твоему здоровью, и я охраняю его, принимая в себя часть никотина.

— Какая забота. А если…

— Капитан Фрост?

Наемник увидел человека, который на миг закрыл ему солнце, и удивленно поднял бровь.

— Пласкевич?

Глава двадцать девятая

Наемник поднялся на ноги и протянул руку, чувствуя боль в раненом боку. Сотрудник ЦРУ пожал его ладонь.

— Как дела в Исламабаде? — спросил Фрост.

— Так это тот самый? — спросила Бесс с угрозой в голосе.

Она тоже встала. Капитан обнял ее за талию и привлек к себе, нежно, но решительно.

— Да, это я, — усмехнулся Пласкевич. — Главный виновник. А вы, наверное…

— Это Бесс, — сказал наемник.

— Очень приятно, — снова улыбнулся Пласкевич. Бесс подозрительно оглядела его.

— Не хотите ли вы сказать, что это простое совпадение: тот же отель в Майами и…

— Нет, мисс Столмен, это не совпадение.

— Черт возьми, — раздраженно сказала женщина, и Фрост успокаивающе похлопал ее по бедру. — Я не знаю, что вам здесь нужно, мистер Пласкевич, но он еще не оправился от тех ран…

— Тихо, — шепнул капитан. — Дай человеку высказаться. Я не собираюсь больше никуда влезать.

— Что, горбатый выпрямился? — бросила Бесс.

— Расслабься, родная.

Фрост сильнее прижал ее к себе и повернулся к сотруднику ЦРУ.

— Она права, мистер Пласкевич. Я до сих пор прихожу в себя после того дела.