Миссия в глубины времени

– Я еще раз повторяю, – строго проговорил лейтенант, – мне необходимо выяснить, кто вы и как попали на побережье Бакинской бухты? – Алексеев близко наклонился ко мне и прошептал на ухо:

– А может, ты шпион? – Я осознавал, что передо мной стоит сотрудник НКВД и что в те времена даже одно неправильное слово могло грозить арестом. Он смотрел на меня, понимая, что перед ним жертва, и, самодовольно улыбаясь, приступил к допросу.

– Итак, кто вы? Имя, фамилия…

– Меня зовут Ильхам! Фамилия – Ализаде.

– Год и место рождения? – И тут я задумался, как мне ответить, чтобы не вызвать еще больше подозрений в свой адрес. Я быстро подсчитал и сказал:

– Я родился 24 декабря 1890 года. Э-э… в Бакинской губернии!

– Так значит, вам пятьдесят один год. Хотя выглядите вы намного моложе. Где ваши документы и как вы попали на берег?

Я принялся сочинять историю, в которую этот лейтенант, конечно же, не поверит и, в конце концов, арестует меня.

– Я работал на каспийской флотилии матросом, на катере-буксире под названием «Каспий». Когда мы отбуксировали очередной эшелон с нефтью, в последнем танке возникло возгорание. Мы кинулись тушить пожар, но произошёл взрыв, и я оказался в воде. Вот, пожалуй, всё, что я помню. Ну, а потом я оказался здесь, в госпитале.

– Хм… есть ли у вас родные или близкие, которые могли бы подтвердить всё, что вы сказали?

– Нет! Это невозможно!

– Что невозможно? Почему невозможно? – подозрительно прищурился лейтенант.

– Да потому, что здесь их просто нет! И потом, лейтенант, я себя плохо чувствую, мне не до ваших вопросов. Вот выпишут меня из госпиталя, а там приходите и разбирайтесь, или я приду – как вам угодно.

– И в правду, голубчик, пусть он полежит у нас, а там посмотрим! Он ведь только что пришёл в себя после трёх дней комы. Разрешите ему ещё двое суток остаться в больнице. Под мою ответственность, товарищ лейтенант! – попросил доктор.

– Под вашу ответственность? – переспросил лейтенант задумчиво. – Хорошо, доктор, пусть отдыхает, а завтра я опять наведаюсь к нашему «больному», – НКВДшник поправил фуражку и вышел из палаты, на ходу упаковывая свой блокнот в офицерский планшет.

– Ну, как вы себя чувствуете? Я понимаю, допрос – не очень приятное дело, но я вынужден был его позвать. Время военное, неспокойное, вы же понимаете, что грозит за укрывательство.

– Послушайте, доктор, а это правда, что я лежал здесь три дня?

– Да, правда! Дыхание, сердце, пульс – все было в норме, но вы спали крепким сном. Я до сих пор затрудняюсь объяснить, почему ваш организм не реагировал на уколы, даже пощёчины не могли разбудить вас. А теперь вы на ногах, и как ни в чём не бывало! Поразительный пример в моей медицинской практике! Впервые в жизни я сталкиваюсь с таким случаем. Я ни за что не отдал бы вас на растерзание этому НКВДешнику, если бы не военное положение… Хочется лучше изучить ваш организм и понять этот феномен.

Доктор что-то говорил, желая успокоить меня после визита офицера, но я не слушал его, а думал только об одном: как я оказался здесь и почему я нахожусь в прошлом?

«Что же случилось со мной, как я мог попасть в этот страшный период времени?» Хотя это и был мой родной город, но в данный момент здесь всё выглядело совсем другим, непонятным и чуждым для меня.

Доктор ушел. На тумбочке у кровати лежала газета «Вышка». В верхней части газетной полосы я прочёл дату: «22 августа, 1941 год».

– Товарищ, разрешите мне взять газету? – спросил я шёпотом у соседа. Тот удивлённо посмотрел на меня и кивнул головой.

Я листал страницы газеты и вдруг увидел фотографию небольшого катера-буксира с названием «Каспий». Прочитав текст под фотографией, я не поверил своим глазам! Три дня тому назад у Бакинской бухты произошла катастрофа.

* * *

«На одном из буксирующих катеров Каспийской флотилии начался пожар. Противником внезапно была проведена атака с воздуха. После чего произошло возгорание баков с топливом, затем случился сильный взрыв. Погиб капитан корабля А. Пархомов, матрос И. Ализаде пропал без вести. За самоотверженность и храбрость, проявленную при тушении пожара, оба члена катера „Каспий“ представлены к правительственной награде – Ордену Трудового Красного Знамени. Слава нашим доблестным героям и морякам Каспийской флотилии!»

– Этого не может быть! – громко произнёс я вслух и спросил у лежащего рядом раненого:

– Послушайте, товарищ, сегодня какое число?

– Двадцать пятое августа!

«Три дня прошло с этого события. Всё совпадает! Значит, я могу быть тем матросом, который пропал без вести. Наверняка, этот лейтенант проверит все данные и получит подтверждение моему рассказу. Вот так удача!» – обрадовано подумал я, глядя в окно.

В палату заглянула сестричка, объявила отбой. Свет выключили, и я заснул.

Утром я опять проснулся от стонов больных, которые звали медсестру на помощь. Их мучили сильные боли от ран. Я сел на кровать и еще раз пролистал газету. Вдруг в палату вошёл доктор, весь красный и вспотевший. Он подошёл ко мне и спросил:

– Ну, молодой человек, как вы себя чувствуете?