МИССИЯ В ЗАЗЕРКАЛЬЕ

  - Ну а теперь разберемся с вами, - по-английски обратился Монахов уже к Валленхаусу, - мы с еще одним сотрудником Агентства ждем объяснений. Не насчет приказа последнего, нет. Там-то мы уже и подвох успели найти... и с пониманием к нему отнеслись. Часть нашей работы, как ни крути. Но два белых пятна в этом деле остаются. Во-первых, для чего сделана эта приманка для пришельцев из Зазеркалья?

   С этими словами он кивнул в сторону зеркала, покрытого серебристой полужидкой массой. После чего продолжил:

  - Ну а во-вторых... знаете, как только мы, следуя вашему приказу, высадились в Зазеркалье, так сразу же угодили в засаду. Случаем, не знаете, почему? Кто-то ведь, определенно, предупредил Синдикат. Согласны?

   И последняя просьба. Можно сказать, личного характера. Спикайте на инглише, если вас не затруднит. Хочу, чтоб и моему юному коллеге было понятно. А то его поколение если и изучает родной язык Эйнштейна и Гофмана, то с неохотой.

   Говоря это, Монахов одновременно краем глаза успел заметить женскую фигуру в белом фартуке, промелькнувшую в коридоре. Увидел ее и Валленхаус. И встрепенулся, подстегнутый слабой надеждой.

  - Jeanette! - выкрикнул он, привставая с кресла, - rufen Sie die Polizei!

  - Черта с два, - Георгий Павлович метнулся к двери, на ходу хватая винтовку. И успел навести ее на женщину в фартуке: не сильно молодую, но неплохо сохранившуюся брюнетку.

   Та остановилась, глядя на вооруженного человека испуганными глазами. И покорно прошла в комнату, когда Монахов поманил ее небрежным жестом руки.

  - Так-то, - проговорил Георгий Павлович, указывая женщине на соседнее с Валленхаусом кресло, - а то ишь придумали - "полицай". Знали бы вы, сколько этих полицаев наши отцы и деды на тот свет отправили... Ну да ладно. Возвращаемся к моим вопросам, господин директор. Слушаем вас.

   С заметной неохотой, но Якоб Валленхаус сознался. В том, прежде всего, что действительно намеревался избавиться от трех сотрудников. Владевших столь неудобной для него информацией. И помимо приказа с трудновыполнимыми условиями и впрямь задействовал силы Синдиката. Последний был заранее оповещен. Даже раньше, чем тот злополучный приказ поступил в офис Монахова.

   Другой вопрос, что режим секретности в чистом виде здесь был ни при чем. Директор стремился стать едва ли не эксклюзивным владельцем сведений о Зазеркалье. И даже планировал с ним поддерживать постоянный контакт. Опять-таки эксклюзивный.

  - У меня по этому поводу остался единственный вопрос, - проговорил Георгий Павлович, когда рассказ Валленхауса был закончен, - ради всего святого - зачем? Ради чего?

  - Тот мир по ряду направлений опережает нас, - директор не полез за словом в карман, - как минимум, на поколение... что и немудрено. Ведь там люди не отвлекали силы на заведомо безнадежные направления. Вроде космонавтики. Или ядерной гонки. Вот я и собирался устроить обмен технологиями. Исключительно на благо Земли.

  - Ну-ну, - Монахов недобро усмехнулся, - получить чудеса тамошней техники, прихватизировать... запатентовать и, быть может, продать кому-нибудь. Да стричь купоны, пребывая в шоколаде до конца жизни. Очень соблазнительно!

   Только есть один неприятный момент в вашем плане, господин директор. Для жителей Зазеркалья... особенно для ныне изничтоженного Синдиката наш мир - добыча, не более. Им нужны наши ресурсы и иные материальные ценности. Коих там не хватает, а у нас пока достаточно. Так что с тем же успехом можно было представить обмен между волками и овцами.

   На минуту в комнате повисло молчание. Олег и Георгий Павлович замерли статуями, не опуская оружия. Жанетт в волнении ерзала в кресле да зачем-то косилась в направлении окна. А затем слово вновь взял Якоб Валленхаус:

  - Не понимаю, на что вы рассчитываете, - молвил он с холодной улыбкой, - не в суд же пойдете. Да к тому же у вас нет доказательств. Ну, кроме ваших слов и моих. Причем я в случае чего буду все отрицать. И мне поверят скорее, чем вам. Напоминаю, что я все-таки директор. Тогда как вы - лишь сотрудники периферийного филиала.

  - Тогда и я кое-что напомню, - со злостью ответил Монахов, - что Агентство наше суть общественная организация. А не бюрократическая контора. Соответственно и директор АВР - должность выборная. Не назначенец сверху. И уж точно не набоб, использующий свое положение ради личной выгоды.

  - И что же? - улыбка все не сходила с лица Валленхауса.

  - А то, уважаемый, что нам действительно могут не поверить. А вам - да. Поэтому... Жанетт, принесите господину Валленхаусу ручку и лист бумаги. И чтоб без фокусов. Олег, отправишься с нею.

  - Чистосердечное признание, подписанное собственноручно, - директор все еще улыбался, но без давешнего презрения. Скорее уж с восхищением. Пускай и вымученным.

  - А то, - не преминул подтвердить Монахов.

  - Ну, допустим, я все напишу и подпишу, - Валленхаус все не терял надежды выйти сухим из воды, - но дальше-то что? Родина ваша далеко. Не говоря уж о том, что без визы вы и нескольких километров не проедете. А какой отсюда вывод? Очень простой. В моей стране и в моем доме вы целиком зависите от меня.