Миссия вторжения

— Твою просьбу я выполнил, — улыбнулся Вадим, — отвез Риту с Колей в безопасное место, где вряд ли их будут искать. О поездке во Францию рассказал Рите в самых общих чертах, не упоминая о грузе, который мы повезем. Так что мы выбили у Казаряна из рук козырную карту.

— Где ты их спрятал?

Дроздов вырвал из блокнота листок и, написав на нем несколько слов, протянул Андрею. Родионов прочитал, поднес огонек зажигалки к бумаге, посмотрел, как буквы сжимаются и исчезают, потом бросил пепел в мусорное ведро.

— Хорошо, что ты перевез Риту и Колю, — сказал Андрей, закурив и выпустив струю дыма. — Теперь они в безопасности и у нас развязаны руки. Я откажусь от телохранителя, которого мне предлагает Казарян. У меня на душе стало спокойнее. Еще одно. Я дам тебе конверт с деньгами. Отвезешь Рите перед нашим отъездом. Сделаешь?

— Без вопросов. — Дроздов внимательно посмотрел на друга и задал вопрос, мучивший его с тех пор, как он согласился участвовать в опасной операции: — Андрей, а ты уверен, что тебя не уберут после сдачи груза по назначению?..

— Совсем не уверен. — Родионов поднял голову. — Эта мысль не дает мне покоя. Я думаю, что со временем ситуация станет яснее. Главное, что мы должны с тобой сделать — это быть предельно осторожными с братья ми Саркисян. Ни они, ни наш директор не внушают мне никакого доверия…

* * *

Яркий луч фонарика скользнул по зарослям малинника, усыпанного спелыми темными ягодами, выхватил из темноты белые стволы берез и чернеющие между ними лиственницы, высветил поляну, на которой друзья решили заночевать. Через полчаса они сидели под лиственницами, где Родионов остановил машину, у костра, возле его живого пламени, и Дроздов, перебрасываясь с другом ничего не значащими фразами, опять почувствовал тревогу, которая скрывалась за внешним спокойствием Андрея. Собственно, в том, что Вадим согласился поехать с ним в качестве телохранителя, не было ничего особенно странного. Хотя до этого несколько лет Вадим вел совсем иную жизнь. После окончания войны в Афганистане и демобилизации, он вернулся в Москву, занялся коммерцией, прогорел, завербовался во французский иностранный легион, расплатился с долгами, снова открыл свой бизнес. У него появилась иномарка, квартира в Люберцах, а также счет в банке на кругленькую сумму. Работал Дроздов почти без выходных. Выходил на работу ровно в девять утра и нередко освобождался после полуночи. Он привык к этой работе, к своему достатку, но… Не бросать же своего друга и командира в таких обстоятельствах.

Хотя война давно окончилась, Вадим по многолетней привычке все еще считал Андрея своим командиром. Когда покончили с ужином, Родионов подбросил сухих веток и сучьев в костер, посмотрел на друга.

— Вадим, завтра — тяжелый день: надо пройти таможенный досмотр. Будем спать по очереди. Оружие держи наготове, как в Афгане. Здесь не менее опасно. — Андрей взглянул на часы. — Скоро полночь, пора спать.

— Слушаюсь, командир. Кто дежурит первый?

— Я. Мне что-то не спится. Мысли разные одолевают. Спи пока ты, Вадим. Разбужу, когда надо. Место для сна я уже приготовил в машине.

Долго уговаривать Дроздова не пришлось. Заснул он мигом.

А Родионов закурил и посмотрел на небо. Немигающие звезды над головой, безучастные к судьбам и страданиям людей, равнодушные к войнам и смерти, светили ровно и неизменно. Прочертив эффектную дугу, во тьме мелькнул и погас метеорит. Огонь костра отбрасывал в ночь причудливые тени. Костер горел медленным, ровным пламенем, в раскаленной его сердцевине плясали духи огня. В четыре часа Родионов разбудил Вадима, а сам занял его место в машине. Костер догорел. Наступило тихое летнее утро. Мелкая роса высыпала на листьях и траве, заблестела серебром на паутинках. Веяло душистой свежестью. В лесу, еще сыром и не шумном, весело распевали ранние птицы. Дроздова стало клонить ко сну и он решил искупаться в речке, до которой было метров триста вниз по склону. Андрея он решил не будить. «Никого кругом нет. Место тихое. Искупаюсь и мигом вернусь», — подумал он. Захватив полотенце, Вадим спустился к реке. Холодная вода вначале обожгла тело, но уже через минуту он спокойно плавал и плескался, наслаждаясь прекрасным видом и бодрящей водой…

* * *

Утром они мчались по автостраде на запад, Родионов молчал, следя за черной лентой дороги, освещенной солнцем.

Вадим откинулся на спинку сиденья, закурил сигарету, предложил закурить Андрею, но тот отказался.

— Может быть, мы еще раз получим у смерти отсрочку, — философски заметил Вадим, всматриваясь в сосредоточенное лицо друга.

Родионов помолчал, потом, не отрывая глаз от дороги, серьезно ответил:

— Не у смерти, Вадим, а у Бога. Его надо благодарить за жизнь.

— Ты веришь в Бога? — удивленно спросил Дроздов.

— Как все разумные люди.