Миссия вторжения

Она задышала часто-часто, будто никак не могла отдышаться. Садовский не отступал.

— Ирина, опиши подробности этого обследования.

— Гуманоиды внимательно осмотрели кожу рук, уши, нос и горло. Затем мне воткнули в пупок большую иглу, отчего я закричала. Но Шарф провел рукой у меня перед глазами, и боль исчезла. Он объяснил мне, что это был тест на беременность. После осмотра мне надели на голову легкий блестящий шлем, опутанный паутиной тонких проводников. У меня создалось впечатление, что проводники соединяли шлем с бортовым компьютером НЛО.

— Ирина, а для чего это было сделано? Ты не поинтересовалась?

— Я спросила у Шарфа, и он пояснил, что им нужны сведения по новой технологии производства «красной ртути» и ряда редко земельных изотопов. Тогда я сказала, что давала подписку о неразглашении этих сведений. Шарф рассмеялся и сказал: «Ирина, о перекачке ваших знаний по ядерной технологии не будет знать никто. Даже вы сами. Мы заблокируем те участки вашей памяти, которые хранят информацию о визите на борт нашего корабля». Я возразила: «Вы можете перекачать мои знания в ваш компьютер, но не заставите меня забыть об этом». Шарф поспешил объяснить: «Вы, может быть, вспомните, но я надеюсь, что нет. Это не в ваших интересах. Это может причинить вам боль, даже смерть. Поэтому лучше, что бы вы забыли».

Садовский поправил часы на запястье, обеими руками пригладил густые черные волосы и обратился к присутствующим:

— Не могу поверить! Я потрясен… Видеть НЛО, иметь контакт с инопланетянами, все это так интересно…

Никитин резко оборвал его:

— Я потрясен гораздо больше. Не столько контактами Ирины Николаевны с НЛО, сколько тем, что важнейшие сведения, составляющие государственную тайну, переданы неизвестно кому.

Садовский взглянул на включенный магнитофон в руке Савельева и снова принялся понуждать Новикову погрузиться в прошлое.

Звучный голос Владимира Львовича мерно журчал, переливался, завораживал.

— Вспомни, Ирина, чем закончился твой визит на НЛО. Не давал ли Шарф каких-нибудь поручений?

Новикова задумалась, потом сказала:

— Да. Давал. Он попросил достать не много «красной ртути» и ядерный боезаряд, изготовленный на ее основе. Сказал, что придет за ними.

— А если ты не передашь ему то, что он просил?

— В этом случае меня ждет смерть. Вы понимаете… смерть.

Страдальческий голос Ирины поразил Савельева до глубины души.

— Прошу вас, Владимир Львович, закончить сеанс. По-моему, продолжение сеанса грозит тяжелыми, необратимыми потрясениями психики пациента. Сеанс может закончиться безумием Новиковой. Я настаиваю на немедленном его прекращении.

Внезапно Ирина издала пронзительный крик — нечеловеческий крик, больше похожий на вой затравленного зверя. Она выпрямилась в кресле и дрожала всем телом. Глаза ее были открыты, однако она еще не очнулась от транса, и мысленный взор ее по-прежнему блуждал где-то за пределами кабинета.

— Господи, они идут сюда! Идут за мной! Наверное, им стало известно, что я проболталась. Ведь Шарф приказал мне никому не рассказывать о моем пребывании у них. Теперь он убьет меня. Он идет сюда! Идет! Идет!

Глухой, безудержный страх Ирины передался Савельеву, сердце его учащенно забилось, ему не хватало воздуха. Владимир Львович принялся увещевать клиентку:

— Спокойно, Ирина. Успокойся, расслабься. Никто тебе вреда не причинит. Ничего страшного. Спокойно, спокойно.

Ирина замотала головой.

— Нет! Он идет сюда! Правда идет! Я пропала. Какого черта я все вам рассказала! Надо же было так подставить меня!

— Расслабься…

— Вот он! — Ирина попыталась вскочить, но силы оставили ее, и она только крепче вцепилась в обтянутые винилом подлокотники. — Вот он! Прямо на меня смотрит! Это Шарф! Шеф этих гуманоидов с НЛО.

— Сейчас ты расслабишься, — властным и решительным тоном произнес Владимир Львович. — Расслабишься и успокоишься.

Бесполезно. Возбуждение Ирины росло.

— Что-то я с нею никак не совладаю, — озабоченно признался Садовский. — Придется разгипнотизировать.

Никитин сполз на самый краешек стула.

— Не сейчас, — взмолился он. — Чуть позже. Спросите еще про Шарфа. Что он из себя представляет?

Садовский повторил вопрос Ирине.

— Смерть, — сказала она.

— Это не ответ, Ирина.

— Смерть во плоти. Живая смерть. Ненавижу! По мою душу пришла. Вот она!

И Ирина с жалобным стоном снова попыталась встать с кресла. Садовский велел ей оставаться на месте. Новикова нехотя подчинилась, но страх терзал ее все сильнее: ей мерещилось, что Шарф уже рядом. Как ни старался Владимир Львович перенести Ирину в более близкое время или вывести ее из транса — ничего не получалось.

Ирина испуганно твердила:

— Надо удирать отсюда. Скорее, скорее, скорее…

У Владимира Сергеевича сердце разрывалось. Он не так давно полюбил женщину, и вот она дрожит как в лихорадке, изгибаясь в кресле… Волосы лезли ей в глаза, но кошмарный образ инопланетянина был виден ей со всей отчетливостью. Она по-прежнему сжимала подлокотники с такой силой, что ногтями продрала на правом виниловую обивку.

— Надо удирать, — упрямо твердила она.

Садовский запретил ей двигаться с места.