Миссия вторжения

Смазанный жиром шампур ударил по его правой руке, хлестнув по костяшкам пальцев. Савельев стремительно развернулся в сторону от прилавка, но шампур опустился снова, с силой ударив по его кисти и выбив из нее пистолет, который упал на пол. В ту же секунду Саркисов, вложив в удар всю силу и вес, попал кулаком Савельеву в шею, рядом с адамовым яблоком. Две мысли молниями пронеслись в голове Савельева в последующие две секунды. Первая: если бы удар Виктора попал немного правее, он был бы уже мертв. Это означало, что у Саркисова не было колебаний по поводу того, чтобы отправить его домой в пластиковом мешке. Вторая: он понял слишком поздно, что в гриль-баре устроена ловушка и живым ему отсюда вряд ли выбраться. Он вскочил, попятился к двери и приготовился защищаться своей левой рукой.

Секунд пять прошло с того момента, как Микаэл ударил его по руке, а Виктор ударил в горло. Симонян теперь поднимал откидную дверцу в стойке, чтобы выйти из-за нее и помочь Виктору. Шансы на то, чтобы выбраться отсюда живым, представлялись полковнику Савельеву крайне сомнительными. Бандиты приближались к нему. Виктор и Микаэл могли без опаски разделать Савельева, насадить на шампуры, подвесить над раскаленной спиралью и поджарить его в собственном соку. Если только он не придумает что-нибудь поумнее. Однако ничего особенно умного в голову не приходило.

Кроме разве что одного: не следует оставлять левую руку в пределах досягаемости Симоняна с его смазанным жиром шампуром. Пистолет его оставался на полу, в углу, но слишком далеко, не дотянуться. Саркисов был прямо перед ним, готовясь нанести удар, Микаэл приближался справа, сжав кулаки. Савельев подобрался, сделал ложный выпад в сторону Виктора, внезапно развернулся вправо навстречу рванувшемуся вперёд Симоняну и с силой ударил его ребром левой ладони ниже пояса. Увернулся от Саркисова, а потом быстро заскочил за согнувшегося Микаэла и ударил его кулаком сверху вниз по шее, отчего тот рухнул лицом вниз на посыпанный опилками пол.

«Один готов», — подумал Савельев, но тут же получил от Саркисова сильный удар по ребрам. Савельев шарахнулся назад и в сторону, подавив боль от удара. Виктор приготовился нанести Савельеву удар по переносице или горлу и тем самым на тридцатой секунде закончить затянувшуюся схватку в свою пользу.

— Твой приятель отдал концы, — внезапно сказал Савельев.

Он произнес это внезапно и совершенно автоматически, это был его обманный ход. Слова Савельева заставили Саркисова застыть на месте. Он быстро повернулся, чтобы взглянуть на своего подельника, лежавшего без движения, уткнувшегося носом в опилки. Теперь Савельев прекрасно знал, что ему делать. Пытаться справиться с Виктором, явно превосходящим его физически, было бесполезно. Он и не пробовал вступить в схватку с Саркисовым, он не хотел, чтобы его вынесли отсюда ногами вперед. Зато у Савельева появились две свободные секунды!

Он рванулся в тот угол помещения, где на полу лежал его пистолет, схватил его левой рукой, одновременно неуклюже упал, перекатился, сел и положил палец на спусковой крючок. В это время Виктор повернулся к нему.

— Ну держись, сука! — сказал Савельев. Саркисов прыгнул на него через всю комнату. Савельев нажал на спуск раз и еще раз, целясь в огромный торс противника точно так, как он это много раз проделывал на тренировках в тире. Только в тире, в самом конце его, была большая мишень, размеченная метками, указывающими на различную степень смертельности попаданий: пять очков вы получали за попадание в голову, горло, грудь и живот, четыре очка — в плечи, три — в руки и одно — в ноги.

На Викторе Саркисове он заработал десять очков, потому что обе пули попали в грудь: одна точно в сердце, другая разнесла левое легкое.

Савельев опустил руку с пистолетом. Он сидел на полу в углу зала, смотрел, как опилки всасывают кровь Саркисова, облизывал пот с верхней губы, потом в фокусе его зрения возникла фигура человека, направляющаяся к нему. С осторожностью Савельев начал поднимать левую руку и тут услышал голос Юрина:

— Это я, Владимир Сергеевич! Не стреляй!

Осмотр показал, что Саркисов мертв. Симонян был еще жив. Он лежал лицом вниз на полу. Тут же валялся и шампур. Они подошли ближе.

В этот момент заместитель директора пошевелился и повернул к ним лицо. Оно было бледным, в глазах застыл ужас. Юрин нагнулся и ударил его ребром ладони по шее, чуть пониже уха. Симонян перестал шевелиться. Савельев осмотрел его. Видимо, его противник некоторое время находился без сознания, но, судя по всему, у него не было никаких ранений. Если не считать нервного шока и повреждения шейных позвонков. Во всяком случае, он отнюдь не собирался умирать.

Юрин перевернул Симоняна на спину. Из носа у Симоняна текла кровь. Он застонал. Через минуту — другую придет в себя… Неожиданно Савельеву пришла в голову отличная мысль. Симонян беспомощен, и им не составит большого труда вытянуть из него все, что известно ему о хищении изотопов, и о роли Казаряна в этом деле. Будь что будет, но попытаться стоит.