Миссия выполнима

После первого курса в Йеле она согласилась выйти за него замуж. После второго курса они поженились. Сдав выпускные экзамены, он отвез ее в Чейни, и она сразу влюбилась в это место с огромными деревьями, крутыми холмами, негритянским колледжем с его трудновоспитуемыми, вечно бунтующими студентами.

Молодая и еще бездетная, она была помешана на аккуратности и пунктуальности. Она составляла подробные перечни того, что ей нужно сделать, и того, что должен сделать Фэрли, и наклеивала их на дверцу холодильника – длинные листы, сверху донизу исчерканные ее размашистым почерком. В конце концов он излечил ее от этого, как-то раз добавив к ее перечню новый пункт: «9) Изучить вероятность возникновения маниакальной склонности к составлению распорядка дня у второй жены».

Они были идиллически и неправдоподобно счастливы. Потом пошли дети – Лиз теперь было четырнадцать, Клею шел десятый год, на деле это означало, что ему было больше, чем девять с половиной, – и давление двадцатичетырехчасового рабочего дня политика начало сказываться на их отношениях, но неизменное уважение к индивидуальности друг друга и особенно чувство юмора уберегли их от охлаждения. Прошлой осенью он как-то поднялся пораньше, чтобы ехать на завтрак, связанный с предвыборной кампанией, и был уже готов уйти из номера, но вместо этого осторожно пробрался назад в спальню к полудремавшей жене, нежно покусал ее за мочку уха, поласкал ей грудь, и, когда она стала издавать сквозь сон довольное урчание, прошептал ей на ухо: «А где Клифф?»; она подскочила на месте с диким визгом. Она упрекала его за это в течение нескольких недель, но при этом всегда смеялась.

– Президент Брюстер.

Он поднял голову. Это был Макнили, протягивавший ему телефон. Фэрли не слышал, как он звонил. Хоть на этот раз Макнили не назвал президента «ублюдочным Наполеоном».

Он взял у Макнили телефон и сказал в трубку:

– Фэрли слушает.

– Оставайтесь на связи, мистер Фэрли. – Это был голос секретарши Брюстера.

Потом он услышал самого президента.

– Клифф.

– Здравствуйте, господин президент.

– Спасибо, что подождали.

Формальная любезность – куда Фэрли мог бы деться? Голос Говарда Брюстера, говорившего с характерным орегонским акцентом, был очень усталым.

– Билл Саттертуэйт только что говорил с ребятами из Уолтер-Рид. Старина Декс Этридж в порядке, он жив и здоров.

– Значит, они его выпишут?

– Нет, они хотят продержать его еще день или два, какие-то там обследования. – Фэрли почти видел, как Брюстер пожимает плечами на другом конце линии в шести тысячах миль от него. – Но с Дексом все в порядке, он в хорошей форме. Я всегда говорил, что нужно нечто большее, чем удар по кумполу, чтобы вывести из строя республиканца.

Фэрли сказал:

– Это благодаря слоновьей коже, которую мы носим на себе.

В трубке послышался энергичный лающий смешок Брюстера, потом ритуальное прочищение горла, после чего он продолжал уже деловым тоном:

– Клифф, сегодня вечером я собираюсь выступить перед народом. Я знаю, у вас в это время уже будет очень поздно, но я был бы вам очень признателен, если бы вы не делали никаких заявлений раньше, чем я сделаю свое.

– Разумеется, господин президент.

– Я был бы также очень признателен, если бы вы на какое-то время забыли наши разногласия и оказали мне поддержку. Сейчас нам надо продемонстрировать нашу солидарность.

– Понимаю, – осторожно ответил Фэрли, не желая давать необдуманных обещаний. – Не могли бы вы сказать, о чем собираетесь говорить в вашем выступлении?

– Конечно, могу. – В голосе Брюстера появились доверительные нотки. – Я собираюсь говорить жестко, Клифф. Очень жестко. Вокруг полно всяких полоумных горлопанов, и мы не можем позволить им бить в колокола и выливать на нас ушаты грязи, как это было после убийства Кеннеди. Есть риск, что может начаться паника, и я собираюсь это предотвратить.

– Но каким образом, господин президент? – спросил Фэрли, чувствуя, что у него начинают шевелиться волосы на голове.

– Только что закончилось внеочередное заседание Совета государственной безопасности, которое мы провели совместно с некоторыми важными представителями партии – спикером и кое с кем еще. Я объявлю в стране чрезвычайное положение, Клифф.

После некоторого молчания Фэрли сказал:

– Я думал, вы поймали террористов.

– Да, у нас есть несколько быстрых и сообразительных агентов, за которых мы можем возблагодарить Господа. Они схватили этих дикарей меньше чем в двух кварталах от Холма.

– Тогда о каком чрезвычайном положении мы говорим?

– Есть другие люди, замешанные в этом деле, еще человек пять или шесть, которых мы пока не нашли.

– Вы это точно знаете?

– Да. Точно. У нас есть информация, что в подготовке взрывов участвовало больше людей, чем появилось на сцене.

– И вы собираетесь объявить чрезвычайное положение, чтобы поймать кучку их подельников?