Миссия: Выполнить любой ценой (СИ)

Я лишь мог удивлённо покрутить головой. Заказал себе самое невероятное меню — овощной салат, гарнир из бобовых и лососевый стейк, бутерброд с красной икрой и смородиновый морс. Конечно, вся пища синтетическая, но исходники, необходимые для ее изготовления невероятно дорогие. Вот это финансирование!!!

Дождался пока аппарат издаст сигнал о готовности пищи и с подносом ушел за свободный стол. Выглядела вся еда просто потрясающе, словно настоящая. Несколько минут я даже не мог решиться попробовать такую красоту. А когда попробовал….понял, почему у высшего руководства станции своя столовая со своими синтефабриками. Да уж, несмотря на свои заслуги перед страной и миром, я до такого ещё не дослужился. А тут простые моряки питаются элитной пищей.

— Это все связанно со стрессом. — прервал мои раздумья капитан Мезенцев.

— М-м? — удивился я. — Разве я что-то спросил?

— Да на лице у всех вас это написано! — расхохотался он — Подводники долгое время находятся в замкнутом помещении. Это влияет на психику, а вкусная, разнообразная еда стимулирует выработку эндорфинов. К тому же каждый выход в море — это смертельная опасность. Неужели мы не заслужили хотя бы нормальной еды?

— Пока что я тут никакого стресса не заметил. — пробурчал я с полным ртом сочного стейка. — Условия как на курорте.

— Это пока! — возразил он. — Вы здесь всего второй день, а мы месяцами, порой, не вылезаем из этой консервной банки. Ешь и радуйся, что тут такая синтефабрика, не то наше путешествие было бы гораздо тяжелее. Советую на ужин взять бокал вина. Спать спокойнее будешь…

И с этими словами капитан взял свой поднос и отправился к утилизатору, а затем и вовсе покинул камбуз.

— Ну что, Игнат, покажешь мне, как тут время скоротать? — спросил я, когда мы закончили завтрак.

— Ну, в общем, тут и показывать нечего. Все здесь, — развел руками он, — на камбузе. Смотри и выбирай, что по душе.

— Да уж, не густо. — пробормотал я. — Но оставим развлечения на момент, когда совсем все плохо будет. А пока расскажи, что ты там про обучение говорил?

— Ну, некоторых из наших приставили к специалистам подлодки, чтобы в случае чего подсобить могли. Это раньше при любой экстренной ситуации подлодка могла вернуться и запросить замену пострадавшему члену экипажа, а сейчас заменить-то некем. Здесь только мы.

— Ну что ж. Пойдем к капитану. Он определит, чем мы можем быть полезны здесь. Не хочется, в минуту опасности «сидеть на жопе ровно» и надеяться, что кто-то спасёт тебя.

Я нарочно сказал это громко, чтобы праздно слоняющиеся по камбузу призадумались. И это подействовало! Несколько человек, отложив свои дела, решили пойти с нами.

Так мы дружной компанией и ввалились в отсек управления, где, на удивление, царило оживление и суета.

— Кажется мы не вовремя! — прошептал Игнат. — Им тут не до нас.

И правда, народ в отсеке управления суетился, сверялся с данными и что-то полушепотом обсуждал меж собой. Мы же тихонько отошли в сторону и старались не мешать, дожидаясь подходящего момента для нашего вопроса.

Я молча смотрел на Игната и стоящих рядом парней, подмечая, насколько они изменились после погружения.

Вообще, Игнат меня очень удивил. Уверенный в себе, боевой, с уникальными способностями парень, вдруг превратился в нерешительного и забитого. И чем больше я присматривался к нему, тем больше понимал причину. На земле Игнат был стрелком, чуть ли не главным в своем отряде. От его умения и его оружия зависели жизни товарищей, он был ответственным за них. А теперь что? Он всего лишь балласт. До поры до времени, конечно, но бесполезный балласт.

В последнее время на станции я много раз видел такие же потерянные глаза как у него, такие же, чуть втянутые в плечи, напряженные шеи. Люди на станции были вырваны из привычной среды и не могли приспособиться к новым условиям. Меня все мучил вопрос, как же я могу им помочь? Мне хотелось сделать жизнь на станции более комфортной для всех, чтобы люди начали привыкать к новому дому. Но все время меня отвлекали более насущные дела — еда, воздух, расширение территории, разморозка людей, эти чёртовы бюрократы. Но вот сейчас, сейчас ведь у меня вагон времени и, если я пойму как помочь Игнату, то пойму и как помочь остальным.

— Игнат, ты всегда был стрелком на Колбаске? — спросил я первое, что пришло в голову, лишь бы начать разговор. — Всегда был оператором Плети?

— Что? — удивился он. — А! Ну нет, конечно. Плеть вообще недавнее приобретение. Раньше пулеметами, да автоматами обходились. А однажды, мы в такую засаду попаду, что уже и не чаяли выбраться. Энергоблоки для оружия разряжались со скоростью света и в итоге остались только автоматы, да один пулемет. Но мы-то были в окружении тварей. Вот я и вылез на крышу с единственным оставшимся пулеметом. Выбрались мы тогда, конечно, больше чудом, чем благодаря мне, но после того случая на крыше появился, сначала пулемет на круговой платформе, а после и Плеть приспособили. Так я и стал оператором Плети. У нас ещё двое умеют ей управлять. Это на случай… Ну, ты понял.