Миссия: Выполнить любой ценой (СИ)

А теперь надежда человечества, наши дети, стали исчезать.

Я подозреваю для чего. И это понимание поднимает во мне бурю эмоций! Гнев! Какое они имеют право вмешиваться в дела природы? Неужели предыдущие ошибки не научили нас, что к дарам природы нужно относиться бережно? Страх. Зная, какие беспринципные люди входят в свиту Багровича, я переживаю за жизни этих детей. Отвращение. Дети наша самая редкая драгоценность. Как у них рука поднялась что-то с ними сделать? Это чудовищно!

Может и прав этот Пророк. Может мы не заслуживаем второго шанса?

Нет-нет. Это не так. Я не могу в это верить. Ведь не все люди такие. Ведь есть же нормальные, сознательные! Что же случилось с нашим миром? И что нас ждет?

Как странно, что за такое короткое время люди забыли, что значит быть человеком. На станции назревает хаос и беззаконие. Хотя… Почему назревает? Хаос и беззаконие уже здесь и с этим нужно что-то делать! Я должен что-то с этим сделать.

Люди боятся идти против руководства. Заперлись в своих ракушках-отсеках и закрывают глаза на горе других людей, пока беда не пришла к ним.

Но я не могу закрыть глаза. Просто не могу. Всю жизнь я помогал людям, ведь в этом я нашел свое призвание, а сейчас что? Ворую медикаменты, чтобы помочь пациентам, которым отказали в медпомощи. Но я могу сделать больше. Уже сделал!

Никто не заподозрил пожилого врача-калеку в разжигании мятежа. Никто не обратил внимание, когда я ходил по жилым отсекам под предлогом обхода пациентов, хотя на самом деле я вербовал людей.

Как оказалось очень много людей было уже на грани срыва из-за происходящих событий. Урезание рационов, отмена медобслуживания, комендантский час, исчезновения детей — все это зашло слишком далеко.

Мятеж был уже подготовлен, остались лишь самые важные мелочи, которые нужно уладить сегодня.

Я постучал в дверь отсека бионической рукой и осторожно осмотрелся, не следит ли кто за мной.

Дверь отъехала в сторону. За ней стоял взъерошенный Андрей. Он вороватым движением осмотрел коридор и отошел в сторону, пропуская меня внутрь.

— Андрей, все готово. — без приветствия начал я. — Не думаю, что нам понадобится больше людей, да и остальные очень сильно сомневаются, а сомнения в нашем деле могут быть чреваты последствиями. Сначала необходимо захватить склад с оружием…

— Я не пойду. — перебил меня Андрей.

— Что значит не пойдёшь? Ты о чем? Ты же меня без ножа режешь!

— Олег, ты собрал людей, которым нечего терять. Сам говорил, что именно к таким и пойдешь.

— Ну да… — неуверенно ответил я, хотя в голове все четче проявлялось понимание.

— А мне есть что терять! — твердо сказал он. — Если со мной что-то случится, то Надя останется совсем одна.

— Ульяна же…

— Ой, ты ведь и сам все прекрасно понимаешь. Работа Ульяны слишком важна, чтобы она могла отвлекаться на материнство. С ребенком в лучшем случае будут вечно няньки сидеть. А ей семья нужна! Семья, которая поможет скрыть ее способности.

— Да, я понимаю… — я не мог винить Андрея, но был расстроен тем, что он решил не участвовать в мятеже.

— Как там Ксюша? — было ощущение, что Андрей хочет сменить тему.

— Все так же. В коме. Глупо вы с ней поступили, конечно, когда попытались воспользоваться ее даром. Нужно было это делать под присмотром врачей. Хорошо еще Лена тревогу забила, когда Ксюша не смогла проснуться. Так бы мы ее вообще потеряли.

— Но с ней же будет все в порядке?

— Думаю да, но своим даром она воспользоваться вряд ли теперь сможет.

Андрей опустил голову и надолго замолчал. Я знаю, что он винит себя в том, что случилось с Ксюшей, но с этим чувством Андрей должен справиться сам. Он должен сам себя простить.

— Лена с детьми справляется? — глухо спросил он.

— Сам бы пришел, да спросил. — слишком резко ответил я.

— Не могу я. — почти рыкнул он. — После того, что сделал с их мамой…

— После того, что ты сделал с их мамой, ты должен взять ответственность за их жизни на себя! — не дал я ему договорить. — Хочешь винить себя? Вини! Хотя я не вижу тут твоей вины. Глупость — да! Но не вина!

Андрей снова опустил голову, и я дал ему время "переварить" то, что я сказал.

— Послушай, — уже мягче продолжил я. — Им нужна твоя помощь. Пойми, Лене одной не справиться с инвалидом и младенцем. Марк уже большой, тяжелый, да и стесняется он уже. Ему сейчас нужна мужская поддержка. К тому же… Да, пожалуй, да, ты все-таки сможешь нам помочь. Не так как я рассчитывал, но все же…

— Что нужно делать? — оживился Андрей.

— Спрятать детей. Ты должен спрятать детей с даром. Тех о которых узнал Багрович. И сделать это нужно как можно скорее. Если с нами что-то случится, если что-то пойдет не так, то ты единственная надежда этих детей.

— Ты думаешь этим детям что-то угрожает? Думаешь те, кто уже пропал в опасности?

— Андрей, я понимаю, что ты сейчас беспокоишься об Алане, но я не могу тебя ничем утешить. Если бы люди Багровича хотели у этих детей просто взять кровь из пальчика, они бы просто это сделали. Не похищая детей. Этим детям действительно грозит опасность.

Андрей прерывисто вздохнул, а потом заметался по отсеку.