Миссионер среди каннибалов Южного моря

Эта неделя во всей местности прошла в большом волнении. Отовсюду призвали волшебников, трубили в большие раковины, и это говорило о том, что они делают свое черное дело. То и дело приходили служители идолов, объятые страхом, чтобы посмотреть, жив ли я еще. Когда в воскресенье я приветствовал огромную толпу людей, стояла гробовая тишина. Я сказал: "Друзья, я приветствую всех вас! Я пришел рассказать вам о своем могучем Боге и помолиться за вас".

Три "посвященных мужа" открыто признали, что они испытали волшебство со всех сторон, а на мои вопросы, почему же они не достигли цели, сказали, что я тоже посвященный человек и так как мой Бог сильнее, то Он смог защитить меня от их богов.

"Это истинно так! – воскликнул я. – Мой Бог сильнее всех ваших богов! Он защитил меня и помог мне. Он – единственный истинный и живой Бог, Который может слышать молитвы Своих детей и исполнять их! Ваши боги не слышат. Мой Бог хочет исполнить и ваши просьбы, если вы отдадите Ему ваше сердце и жизнь и Ему одному будете служить! Это мой Бог, и Он хочет быть вашим Богом и Защитником, если вы хотите слушать Его слово и следовать Его голосу!"

Я сел на камень, попросил всех сесть и стал рассказывать им о Господе. Два волшебника остались вблизи меня, чтобы слушать. Третий, высшего ранга между ними, большой, видный мужчина, выхватил свое копье, покрутил им над головой и поднял его на меня. На это я сказал: "Конечно, он может оружием убить меня, но ведь он взялся убить меня волшебством и твердо пообещал не применять оружие. Если вы разрешите ему сейчас убить меня, то вы убьете того, кто является вашим другом и хочет вам только добра. Я знаю, что это разгневает моего Бога, и Он накажет вас".

Мужчина яростно бегал вокруг и ругал присутствующих за то, что они слушают меня. Я снова спокойно сел. Оба священника и все люди тесно обступили меня, так что он не мог бросить в меня копье. Чтобы избежать кровопролития, я мягко попросил не воевать из-за меня и предложил уйти с учителями домой.

Мы благополучно вернулись домой, но еще долго этот рассерженный мужчина ежедневно появлялся возле меня, где бы я ни был. Несчетное число раз поднимал он на меня свое голиафское оружие, но Бог держал его руку, и он не бросил его в меня! Без сомнения, этот случай поколебал у многих веру в волшебство. Но искоренить его полностью на этом острове нельзя было даже у возрожденных.

Конечно, я не могу причислить к ним этих двух «посвященных мужчин», но они и впредь хорошо относились ко мне, даже попросили направить в свои деревни учителей и разрешили некоторым молодым людям посещать нашу школу. Оба священника и некоторые другие начали в это время носить одежду и ревностно заступались за меня. Хотя они еще не были христианами, но были уже недалеко от Царства Божьего. Некоторые начали молиться со своими семьями и направляли свои просьбы к Тому, Кто мог услышать их. Группа таких христиан сопровождала меня от села к селу, они имели видимую радость в учении Слова Божьего.

Снова началась война. Наши соседи сожгли лес, чтобы легче было защитить себя от внезапных нападений. И все же враг неожиданно напал на них во время совещания, и многие жители порта пали убитыми. Сражения велись с ужасной яростью, и снова мне пришлось долго посещать людей только в лагере или на поле боя. Они очень охотно принимали меня, когда я проводил у них богослужения. Они назначали на это время перемирие и приводили меня в свой лагерь. Хорошо вооруженные, они шли впереди и сзади меня и были приветливы со мной. Но они были недовольны тем, что я посещал и их врагов, желая, чтобы я молился только за них. И я снова должен был объяснять, что Бог – Отец всех и что Он хочет, чтобы я учил всех. Только с помощью обоих прежних священников мне удалось прийти к врагам. Хотя мне не удалось сразу примирить их, но все же они меньше стали воевать и вскоре заключили мир, который, к сожалению, был лишь короткой передышкой в войне.

На второй миссионерской станции на юго-западе острова работали супруги Матисон. Оба были хрупкого телосложения и имели склонность к туберкулезу, но все же усердно трудились. Они попросили меня передать им немного муки, так как уже давно у них не было европейских продуктов и никакого попечения извне. Из-за войны к ним нельзя было добраться по суше, а водный путь закрыли шторм и высокие волны. Я попросил Новара и Манумана нанять несколько сильных мужчин, чтобы они на своей крепкой лодке довезли меня до места.

Они согласились, и мы отплыли. Я заполнил мукой довольно большой сосуд, закрыл его плотной крышкой, привязал ее и прикрепил этот ценный груз в середине лодки. Все, что нам нужно было, мы крепко привязали к своим телам. Только большая нужда могла заставить нас пуститься в такой опасный путь. Островитяне привыкли к морю и к тому же были хорошими пловцами, чего я не мог сказать о себе.