Миссионерские письма

У тебя заболел ребенок. В тревоге за него ты даешь обет пожертвовать церкви пшеничное поле, только бы ребенок поправился. Церковный комитет не однажды просил тебя продать это поле, потому что оно граничит с территорией церкви. Но ты просил слишком высокую цену. И вот в горе ты пообещал церкви подарить эту землю. И ребенок поправился. Ты же нарушил обет. Жена постоянно напоминала тебе, просила исполнить обещание. Но тебе стало жаль земли. В конце концов ты пошел на хитрость, для того чтобы исполнить обещание частично: ты продал поле какому-то человеку, оставил половину денег себе, а другую половину собрался отнести в церковь. Однако и эту половину тебе стало жаль выпустить из рук: и от нее взял ты часть и истратил. Но снова заболел твой ребенок, заболел и умер. Сейчас пишешь мне под бременем великой скорби. Смерть ребенка ты связываешь с нарушением обета. Говоришь, что тебя охватил великий страх “чего-то таинственного, что немилосердно наказывает людей”.

Прочти пятую главу Деяний. Там повествуется о подобном случае; запомни слова апостола Петра: Ты солгал не человекам, а Богу [242].

Знаю я такой случай и в наши дни. В каком-то искушении человек обещал пожертвовать монастырю быка. Когда искушение миновало, он подумал, что это слишком большая жертва и можно откупиться чем-то меньшим. Он продал быка, купил для монастыря теленка, а разницу хотел принести домой, чтобы израсходовать на хозяйство. Но по дороге с рынка он потерял деньги. А ночью другой бык забодал теленка насмерть.

Не Промысл Божий немилосерден, а мы немилосердны к душам своим. Не быки и поля нужны Богу, а чистые и искренние души. То, что Господин жизни и смерти сделал дому твоему, — это не наказание, а милость. Он взял у тебя невинное дитя, чтобы спасти его от тебя в раю, а тебе попустил скорбь, чтобы ты покаялся, очистился, переменился и удостоился рая и встречи с милым тебе чадом. Если бы из-за нарушенного обета ничего не случилось, что бы тогда было? Ты еще более беззаботно стал бы множить грех за грехом, ребенок привык бы к твоей грешной жизни, и вы оба потеряли бы свои души. А сейчас Создатель обратил твою неправду на спасение тебе и ребенку. Посему не ропщи на немилосердие Всевышнего, но благодари Его за милость.

Благословение тебе и утешение от Господа.

Письмо 137 бакалейщику, о правой мере

Сказал нам Спаситель: какою мерою мерите, такою и вам будут мерить [243]. Об истинности этих святых слов ты свидетельствуешь своим личным опытом. С твоего согласия я излагаю его здесь на пользу многим.

Тебя обкрадывали приказчики, один за другим. Ты увольнял их и заменял новыми. Ты принимал на работу людей с лучшими рекомендациями, как честных и ответственных, но они оказывались мошенниками. Иногда ты приходил в бешенство, иногда в отчаяние. Ты бесконечно жаловался своим друзьям-торговцам, но никто не мог дать тебе совета и говорили обычно: “Что поделаешь, такой нынче народ!”. Наконец Господь послал тебе настоящего советчика. В ваш город приехали русские монахи, чтобы просить пожертвования для своего монастыря. Однажды утром они вошли и в твою лавку. Долго ты разговаривал с ними, наконец посетовал на своих приказчиков. Во время твоего рассказа один старый монах пристально и молча смотрел тебе в лицо. Когда ты изложил свою жалобу, сказал старец: “Есть от этого спасение!”.

— Где, в чем? — удивился ты.

— Оно в тебе самом, — ответил старец, — отныне хорошо смотри, какой мерой меришь ты своим покупателям. Давай сверх меры, всегда сверх меры! И перестанут тебя обкрадывать!

Гром среди ясного неба! Никто тебе раньше и не намекал на то, что тебя обкрадывают из-за того, что ты сам крадешь. Ты обвешивал покупателей, а приказчики обкрадывали тебя. Ты исполнил совет монаха: давал сторицей каждому — несколько лишних кусочков сахара или кофейных зерен, несколько грамм риса или других продуктов. Так, как когда-то поступали прежние лавочники. И с тех пор прекратились кражи в твоей лавке. У тебя служат те же приказчики, которые раньше воровали, все работают честно, и никто не ворует. Вся твоя торговля пошла в гору. Ты просто чувствуешь, что с тех пор, как старый монах открыл тебе глаза на истину, благословение Божие сошло на тебя. И сейчас ты, словно евангельский проповедник, наставляешь все купечество и уже не ищешь советов, а сам даешь их. Еще повесил ты у себя в лавке доску с надписью крупными буквами: Какою мерою мерите, такою и вам будут мерить.

Господь да благословит и укрепит тебя.

Письмо 138 униату, о перемене веры

Кто-то из священников вашего города испугал тебя словами: “Проклят будет всякий, кто переменит веру, в которой рожден”. Боясь проклятия, ты спрашиваешь, правда ли это.