Миссис Харрис едет в Нью-Йорк

— Что происходит, миссис Харрис? — спросил мистер Шрайбер. — Вы можете объяснить? Похоже, вы тут единственная, кто сохранил рассудок. Какого черта здесь делает внук французского посла? И что с миссис Баттерфильд?

— Так в том-то и дело, — объяснила миссис Харрис, — что он вовсе не внук маркиза. Поэтому-то она стала плохо готовить. Бедняжка, у нее уже нервы не выдерживали… — Затем она обратилась к мальчику и подруге: — Ну, ну, Генри, полно, хватит голосить. И ты, Ви, успокойся, возьми себя в руки!

После этого увещевания оба враз умолкли. Генри, словно ничего не случилось, вновь занялся полдником, а миссис Баттерфильд с трудом поднялась на ноги и утерла глаза фартуком.

— Ну вот, так-то лучше, — заключила миссис Харрис. А теперь мне, пожалуй, лучше все рассказать. Это — малыш Генри, Генри Браун. Мы привезли его из Лондона, чтобы разыскать его отца.

Теперь пришел черед изумляться мистеру Шрайберу.

— Послушайте, миссис Харрис, что вы такое говорите! Да ведь он был во всех газетах, он — внук маркиза!..

— Да-да, я еще заметила тогда, какой он милый мальчик, — подхватила его супруга.

— Ну да, потому что маркиз провел его через иммиграционный контроль, — втолковывала миссис Харрис. — Иначе его не пропустили бы. Маркизу надо было сказать что-нибудь, вот он и придумал это… А с маркизом мы старые друзья, ну а с Генри они даже вместе ветрянкой болели.

Глаза мистера Шрайбера, который к этому моменту уже были вытаращены, чуть не выскочили из орбит.

— Маркиз провез его тайком?! Вы хотите сказать…

— Наверное, мне лучше рассказать всё подробно и по порядку, — сказала миссис Харрис и, не перебиваемая никем из присутствующих, поведала Шрайберам всю историю о маленьком Генри, о его потерявшемся отце-летчике (поскольку она считала его летчиком), о Гассетах и обо всем, что случилось, включая свою короткую и неудачную поездку в город Кеноша, штат Висконсин.

— Ну вот поэтому бедняжка Ви так нервничала, и ее стряпня испортилась, — закончила она. — А когда она спокойна, то лучше нее кухарки не сыскать, вы-то уж знаете!

Мистер Шрайбер внезапно рухнул в кресло и начал хохотать, и хохотал до слез; а миссис Шрайбер подошла к Генри, обняла его и сказала:

— Бедняжка! Но как всё это, наверное, было тебе страшно!..

— Страшно, мне? Чего это? — в приступе разговорчивости, порожденном ласковым обращением миссис Шрайбер, ответил Генри.

Мистер Шрайбер, к которому вновь вернулся дар речи, выговорил:

— Черт меня побери, если это не самая сумасшедшая история изо всех, о каких я слышал! Посол Франции ввязывается в историю с ребенком и вынужден назвать его своим внуком.!.. Вы хоть понимаете, что у вас могли быть серьезные неприятности? И между прочим, все еще могут, если власти узнают про мальчика.

— Я об этом ночи напролет думала, — призналась миссис Харрис. — Если б тот мистер Браун из Кеноши был отцом Генри, все было бы проще некуда. Отец-то ведь может взять в своей стране своего сына, правда? Но он оказался не он.

— И что вы намерены теперь делать? — поинтересовался мистер Шрайбер.

Миссис Харрис посмотрела на него мрачно и не ответила — потому что просто не знала.

— Разве он не может пожить с нами, пока миссис Харрис не найдет его отца? — спросила миссис Шрайбер и опять обняла мальчика. Генри, охваченный внезапным порывом, обнял ее в ответ, и миссис Шрайбер растаяла. — Он такой славный мальчуган. Никто и не узнает…

Миссис Баттерфильд, комкая угол передника, приблизилась к хозяйке.

— Ох, мадам, если б только вы позволили! — воскликнула она. — да я б тогда вам хоть саму себя приготовила б, уж я б так готовила — вы бы пальчики облизали!

Мистер Шрайбер, на чьем лице читались явные сомнения по поводу предложенного супругой образа действий, просветлел: по крайней мере для одной из проблем как будто забрезжило решение. Он повернулся к Генри:

— Подойди-ка ко мне, сынок.

Мальчик встал, подошел к мистеру Шрайберу, и, встав перед его креслом, бесстрашно взглянул ему в глаза.

— Сколько тебе лет?

— Восемь, сэр.

— «Сэр»! Что ж, неплохое начало. Кто тебя научил так вежливо разговаривать?

— Тетя Ада, сэр.

— Значит, ты умеешь учиться? Славно. Скажи, ты рад, что миссис Харрис увезла тебя из Лондона?

Генри, не сводя с мистера Шрайбера огромных глаз, вздохнул и ответил:

— Еще бы не рад!

— А ты хотел бы жить в Америке?

И на этот вопрос у Генри был готов ответ:

— Ха, — сказал он, — да кто бы не хотел?

— Как по-твоему, ты мог бы научиться играть в бейсбол?

Генри, судя по всему, изучал этот вопрос в Вашингтоне.

— Хо, — задрал он нос, — всякий, кто играет в крикет, сумеет и в бейсбол играть. Я выбивал «один на шесть» — только у вас это называется «хоум-ран».

— Вот как, — мистер Шрайбер выглядел теперь по-настоящему заинтересованным, — это недурной результат. Может, мы сумеем сделать из тебя игрока!

На этот раз потребовалось немного больше времени, чем обычно, но как видите, в конце концов это было снова «мы»: мистер Шрайбер стал участником заговора. Он вновь обратился к мальчику:

— Ты, верно, очень хотел бы найти своего папу, а?