Миссис Крэддок

Они заказали шампанское — напиток, который для юнцов и женщин служит высшим символом роскоши и легкомысленных развлечений. Довольно скоро изумрудные глаза Джеральда заблестели ярче, а Берта зарделась под их страстным взором.

— Это самый потрясающий день в моей жизни, — сказал Джеральд. — До самой смерти я буду вспоминать его и сожалеть о том, что он закончился.

— Не надо об этом, иначе мы оба расстроимся.

— Ты самая красивая женщина из всех, что я когда-либо встречал.

Берта рассмеялась, демонстрируя жемчужные зубы. Она была довольна собой, сознавая, что сегодня хороша как никогда.

— Вернемся на террасу? Покурим и посмотрим на закат.

Кроме них, на террасе никого не было, солнце уже садилось. В небе на западе клубились большие облака, пышные и ярко-алые. Здания и сооружения возвышались над рекой темной массой. Закат удивительно точно соответствовал пейзажу, дерзкими красками сочетаясь со спокойной мощью реки. На темных волнах островками огня плясали блики.

Берта и ее юный кузен сидели молча, объятые одновременно и счастьем, и сожалением о том, что их блаженству не суждено продлиться.

Опустилась ночь, в небе одна за другой зажглись звезды. Река текла покойно и бесшумно, мерцали огоньки прибрежных городов. Берта знала, что мысли юноши заняты ею, и хотела услышать этому подтверждение.

— Джеральд, о чем ты думаешь?

— О чем же мне сейчас думать, как не о тебе и о том, что я должен с тобой расстаться?

Эти слова доставили Берте невыразимое удовольствие. Как прекрасно быть любимой! В том, что любовь Джеральда настоящая, она не сомневалась. Берта полуобернулась, так, чтобы он видел ее темные глаза — в эту минуту они были черны, как ночь.

— Мне стыдно за мои прошлые поступки. Теперь я знаю, что вел себя ужасно. Ты помогла мне понять это.

— Джеральд, милый, разве ты забыл, что я недавно тебе сказала? Я не хотела оскорбить тебя и до сих пор сожалею о своих словах.

— О, если бы ты могла меня полюбить! Пожалуйста, Берта, не останавливай меня. Я давно сдерживал свои чувства, но больше не могу. Я не хочу уезжать, не открывшись тебе.

— Джеральд, не надо! — Голос Берты дрогнул. — Ничего хорошего из этого не получится, мы оба будем страшно несчастливы. Дорогой, ты не представляешь, насколько я тебя старше. Даже не будь я замужем, мы не смогли бы любить друг друга.

— Но я все равно люблю тебя всем сердцем!

Берта не ответила, и Джеральд наклонился ближе, чтобы заглянуть ей в глаза, затем вдруг отпустил ее пальцы, страстно обнял за плечи и прижал к себе.

— Берта, Берта! — Он принялся жарко ее целовать. — Умоляю, скажи, что ты меня любишь. Скажи, и я буду счастлив!

— Мальчик мой, — прошептала она и, взяв за подбородок, вернула поцелуй.

Страсть вспыхнула в груди Берты ярким огнем, она уже не могла сопротивляться своим желаниям и начала покрывать поцелуями губы, глаза и кудрявые волосы Джеральда. Наконец она совладала с собой и вскочила на ноги.

— Что же мы творим! Джеральд, идем на вокзал, уже поздно.

— Берта, не уходи!

— Идем, нам нельзя задерживаться.

Юноша попытался обнять Берту, горячо уговаривая остаться.

— Нет, нет, — возражала та, — не проси меня, не причиняй мне боли. У нас нет надежды. Что проку в нашей любви? Через неделю ты уедешь, и мы больше никогда не увидимся. Но даже если бы ты остался, я замужем, и мне уже двадцать шесть, а тебе лишь девятнадцать. Мы станем предметом насмешек, и все.

— Пойми, я не могу просто взять и уехать. Какая разница, что ты старше меня? И не важно, что ты замужем: тебе нет дела до мужа, а ему — до тебя.

— С чего ты взял?

— Я все видел. Мне было ужасно жаль тебя.

— Ах, милый, — пробормотала Берта и чуть не расплакалась. — Я очень несчастна. Ты прав, Эдвард никогда не любил меня и… обращался со мной не так, как я того заслуживала. Сама не понимаю, что держало меня рядом с ним.

— Я этому рад.

— Я больше никогда не позволю себе влюбиться. Слишком уж много страданий мне пришлось пережить.

— Но я безумно люблю тебя. Берта, неужели не видишь? Я раньше не испытывал ничего похожего, это совсем новое чувство! Любимая, я не могу жить без тебя. Молю, разреши мне остаться.

— Это невозможно. Пойдем, милый, мы и так слишком задержались.

— Поцелуй меня еще раз.

Улыбаясь сквозь слезы, Берта обвила руками шею Джеральда и поцеловала его мягкие, детские губы.

— Ты так добра ко мне, — прошептал он.

Они молча пошли к вокзалу и через какое-то время вернулись в Челси. На пороге квартиры Берта протянула Джеральду руку. Он посмотрел ей в глаза с такой грустью, что у нее защемило в груди, затем едва заметно коснулся пальцев Берты и ушел.

Оказавшись в своей комнате, она бросилась на кровать и зарыдала. Только теперь она догадалась, что любит Джеральда. На губах Берты все еще горели поцелуи юного красавца, руки помнили его прикосновения. Внезапно она поняла, что лгала себе: ее сердце было словно зажато в тиски, и виной тому оказалась не дружба и не привязанность, но бурная, страстная любовь.