Миссис убийца

Пока он опускал окно на другой стороне машины, одна из машин с рацией объехала его и двинулась по направлению к 54-й улице: она оставила за собой как бы след от своей сирены. Выехав вперед, шофер бросил взгляд на улицу.

— Черт возьми, посмотрите только на все эти полицейские машины. Должно быть, случилось что-то чрезвычайное.

— Да, по-видимому, — проговорил я как можно спокойнее. Мне все еще было трудно дышать.

Он взглянул в зеркальце заднего вида и совершенно ясно увидел кровавые полосы на моем лице, чужую шляпу и запачканную кровью одежду. Он чуть не подавился и стал открывать дверцу со своей стороны.

Я опустил стекло, разделявшее нас, и приставил револьвер к его затылку.

— Гм… — промычал я, считая, что достаточно обратил на себя его внимание. — Гм… гм…

Парень замер. Глаза его округлились до такой степени, что я испугался, как бы они не выскочили. Кто бы стал тогда вести автомобиль?

— Куда… вас… отвезти?

— Гм… — многозначительно произнес я.

Глава 13

Сидя на качелях для детворы, я пытался разглядеть в темноте, сторожит ли кто-нибудь мою квартиру. Конечно, они должны были устроить засаду. Сидел я так довольно долго, посматривая на свои окна. Почти все окна в доме, включая и мои, были темны — было уже около двух часов ночи.

Я взглянул на свою ладонь — она все еще побаливала. Зубы немки прокусили ее. Мне повезло, что я не входил в число ее любовников. В любовном экстазе она могла натворить черт знает что. Меня познабливало и я боялся. Не за себя, а за Пат. Как только наши парни поймают меня, ставлю пачку сигарет против миллиона долларов, что они не поверят ей и не захотят помочь. У меня оставалась единственная надежда на Або Фитцела. Я надеялся, что мои друзья прочешут Манхэттен во имя моего благополучия. Сейчас мое преимущество заключалось в том, что я, как профессионал, знал, что происходит в этот момент в полицейском управлении. Они не пропустили ни малейшей детали, могущей навести на мой след. Они опросят всех таксистов, которыми я пользовался. И только один бог знает, сколькими я воспользовался, прежде чем спустился в подземку, смешавшись с толпой, выходящей из театра.

Качели слегка покачивались на железной цепи под напором вечернего бриза. Мне показалось, что шум ветра затихает. Я встал и подошел к высокой ограде, которая отделяла площадку от дома. Если я буду действовать наобум, то все кончится тем, что меня обнаружат, но мне было совершенно необходимо поговорить с Мирой. Ограда была высокой, шуметь я не имел права. Поэтому, сняв ботинки, я связал их вместе и повесил на шею, потом, отойдя на несколько шагов, разбежался и перепрыгнул ограду с первого раза.

Застыв на мгновение в полосе темноты, я присмотрелся к освещенному входу в холл. Дежурная с сероватыми волосами находилась на своем рабочем месте, и похоже, читала роман. Жиль и Мак, оба в штатском, развалились в глубоком кресле на двоих в вестибюле. Время от времени они бросали взгляды на входную дверь. Да! Я все-таки заставил этих ребят побегать! Их попросили снять форму, надеть штатское и караулить меня у дома, потому что они знали меня в лицо.

Я нагнулся и надел ботинки. Они были такие же мокрые, как и мои ноги. Пришлось обойти вокруг дома. Позади него находилась маленькая лестница, которая вела в помещение котельной. Обычно эту дверь на ключ не закрывали.

Осторожно открыв ее, я внимательно рассмотрел помещение и прислушался. Все, что я услышал, это равномерное гудение мотора. Время от времени он издавал негромкий свист. Пройдя через маленький зал, я подошел к двери, ведущей в дом, и открыл ее, стараясь производить как можно меньше шума. Там находился рабочий лифт, но я не посмел им воспользоваться. Дверь конторы управляющего, располагавшейся как раз над котельной, выходила в сторону лифта.

Я стал подниматься по лестнице, стараясь ступать бесшумно. Перепрыгивая через ограду, я задел за деревяшку, и теперь из моей руки капала кровь, оставляя следы на ступеньках. Рука болела уже до самого плеча. Еще никогда в жизни я не испытывал подобного состояния. Я помнил, что комната Миры на самом верху, но не знал ее номера. Что сказать и что спросить у нее, я тоже еще не надумал. Самым большим удовольствием для меня было бы сесть сейчас на ступеньку лестницы и громко завыть. И еще мне хотелось биться головой о стену до тех пор, пока Жиль и Мак не услышали бы меня, но я заставил себя успокоиться.