Миссис Убийца

Баня Хаима ничем не отличалась от любой другой. Основную клиентуру составляли подвыпившие люди, желавшие протрезветь и уж потом отправиться домой, чтобы там, продолжая неплохо начатый вечерок, взять и избить ради развлечения жену.

В глубине заведения, за обитой чем-то мягким дверью, в двух маленьких кабинках, разделенных узким коридорчиком, сидели две симпатичные женщины. Они не брезговали ничем и в любой момент были готовы исполнить любое желание клиента.

Была половина пятого утра. Я не пожелал прибегнуть к услугам одной из них. Тогда Хаим отвел меня в пустую кабинку и оставил там. Я лежал в темноте и думал, пытаясь связать воедино все ниточки этой страшно запутанной истории.

Надо признать, удар был подготовлен и нанесен большим мастером своего дела. Что им двигало? Ненависть? Нет, никто не мог ненавидеть меня до такой степени. Ну хорошо, если даже и мог, то уж Пат-то тут при чем? Между прочим, тот, кто все это проделал со мной и Пат, должен был раскошелиться на довольно приличную сумму. Все, что произошло за последние дни, готовилось в течение нескольких месяцев.

Кери, безусловно, был в этом деле только жертвой. Может быть, он и хотел, не зная, что ему уготовано, немного погреть на этом деле руки, но получил лишь пулю в висок. Peг Хенсон и Мира им просто воспользовались.

Зеленая занавеска моей кабинки приподнялась, и заглянул Хаим, высокий, веселый еврей ростом под метр девяносто и весом около центнера:

— Ну, как вы себя чувствуете, Герман?

Я ответил, что вполне приемлемо.

Я провел в парилке полчаса, а потом еще полчаса Хаим мне очень ловко и профессионально делал массаж. Теперь мое полумертвое тело потихоньку оживало.

Хаим зажег в моей кабинке настольную лампу, положил на столик кипу газет, а рядом с ними большой коричневый пакет.

— Почитайте газеты, это будет вам интересно. А чтобы не смотреть на мир мрачно, сначала поешьте.

Поверьте, человек с полным желудком смотрит на мир оптимистичнее, чем с пустым.

Когда-то я очень помог Хаиму. В то время я был еще простым полицейским. Так получилось, что я вовремя предостерег его, помог выйти из дурной компании. Я избавил его также от исправительного дома. Кроме того, я сообщил равину Фельдману обо всем и обещал, что Хаим будет ходить в синагогу. И вот теперь он хозяин заведения. Зарабатывает неплохие деньги. Женился на девушке из своего квартала и каждую субботу носит деньги в банк.

Собственно говоря, он никогда и не был настоящим преступником. Он просто умирал с голоду и был вынужден воровать.

Я вытащил из пакета четыре огромных сандвича и бутылку бурбона. Я набросился на сандвичи — они были просто превосходны. Наевшись, я сказал Хаиму:

— Между прочим, ты жутко рискуешь, укрывая меня. По моему следу идут по крайней мере девятнадцать тысяч полицейских.

Хаим проверил, как работает вентилятор, потом поправил махровое полотенце, обернутое вокруг бедер:

— Будь они прокляты, эти фараоны. Я, конечно, не имею в виду вас. Можете оставаться здесь хоть пятьдесят лет, если вам это нужно. Но, Боже мой, какая суматоха. Газеты, радио, телевидение! Судя по тому, что они говорят, вы самый ловкий человек на свете.

— А что ты об этом думаешь?

— Я уже сказал, что я думаю, — ответил Хаим и бесшумно вышел.

Я сорвал пробку с бутылки и сделал большой глоток. Горло у меня болело, и я чуть не поперхнулся.

Похоже, теперь я чувствовал себя настолько хорошо, что был в состоянии бороться дальше.

То, что я сделал с Жилем, похоже, переполнило чашу их терпения. Журналисты набросились на инспектора Греди, как на начальника Жиля, и теперь ему приходилось несладко.

Развернув одну из газет, я увидел на первой полосе свою фотографию. Хмыкнув, я стал читать:

«Вне себя от горя, Большой Герман, а он действительно был очень хорошим детективом, под влиянием навязчивой идеи хотел вырвать у убитого признание, которое подтвердило бы невиновность Патриции Стон. Между тем совершенно точно установлено, что жена Германа…»

Вся статья была в том же духе.

Я отбросил газету и взял другую. В ней была статья Абе Фитцеля. После нашего короткого разговора он, видимо, поверил в мою невиновность и обратил внимание на некоторые детали. Как я мог пытаться вырвать признание у Симсона, когда он был в невменяемом состоянии? Результаты вскрытия еще не получены, но, без всякого сомнения, Симсон в тот момент, когда в его комнате был Стон, находился без сознания.

Дальше Абе переходил на личные впечатления.

Он писал, что хорошо знаком с миссис Стон и часто бывал у нас в гостях. Он писал, что не может поверить в то, что Пат могла мне изменить…

Будь он здесь, я бы его обнял.