Миссис убийца

— Ладно. Поймите только: мне необходимо ее найти.

Тогда бармен произнес, обращаясь к открытым дверям:

— Крошки, которых бросает Серво, обычно выплывают в квартале Красных фонарей. Попытайте счастья там.

Я кивком поблагодарил его, бросил на стойку мелочь, вышел на улицу и тут же увидел Линдсея.

Капитал завтракал в огромном универсальном магазине, реконструированном на современный лад. Магазин назывался «Фильберт», о чем гласила вывеска на фронтоне здания, а указатель в стеклянной витрине любезно сообщал о том, где и что располагается: слева — закусочная, справка — бар, наверху—хозяйственные товары, посуда, мебель.

Я вошел внутрь и, опустившись на табурет рядом с Линдсеем, негромко сказал:

— Здорово, приятель!

Вздрогнув от неожиданности, он, чуть не перекусил соломинку, через которую тянул коктейль.

— Что, язык проглотил? — спросил я, и он, наконец, медленно повернулся.

— Ой, Джонни, напрасно ты умничаешь, смотри, как бы это не кончилось для тебя плохо.

— Старая песенка. Тебе бы следовало обзавестись копами порасторопнее. Больно они тут завалящие.

— Что-то уж слишком хорошо ты разбираешься в полицейских.

Я заказал коктейль и сандвич.

— Верно, и потому советую убрать их от меня подальше. Вот когда тебе удастся предъявить мне обвинение в убийстве; тогда и делай что пожелаешь, а пока брось свои штучки:

Он прямо вскипел от бешенства.

— Мне ничего не надо предъявлять, все и так известно.

— Ладно, дело твое. Но для сведения могу сообщить, что никакого убийства я не совершал.

Оскалив зубы и закатив глаза, он весь дрожал от ярости.

Я покончил с сандвичем, запил его коктейлем и, протянув руку, вытащил сигарету из пачки Линдсея.

— А хочешь,—заявил я,— можешь проверить меня на детекторе лжи, Я не возражаю.

Он перестал терзать соломинку, глаза его широко раскрылись и оказались совершенно синими. Челюсть отвалилась; в общем, вид у него был абсолютно обалделый. Похоже, смысл моих слов он не уловил. Я оставил его. сидеть, а сам поднялся и вышел.

Национальный банк Линкасла помещался в белом каменном здании, занимающем почти полквартала в самом центре города.

Я вошел туда за несколько минут до закрытия, когда народ уже расходился. И в то же мгновение вокруг меня воцарилось молчание. В полной тишине я увидел, как один из охранников, поднявшись во. весь рост, старается достать, свое оружие, хотя лицо его выражало мучительное желание поздороваться. Я поздоровался первым, и он, судорожно сглотнув, неуверенно произнес:

— Джонни!

— Кто ж еще, Пеп? Где мистер Гардинер?

— У себя в кабинете.

— Не мог бы ты передать, что я хочу его видеть?

Ему не очень-то понравилась моя просьба, но все же он потянулся к телефону. Однако трубку снять не успел, ибо дверь за его спиной отворилась, и на пороге возник никто иной, как сам директор банка. Я двинулся ему навстречу.

— Добрый день, мистер Гардинер!

Удивление. Одно удивление отразилось на его лице. Хевис Гардинер был высоким, стройным мужчиной с седыми волосами, словно сошедшим с рекламного объявления. Правда сейчас он больше напоминал ребенка, Впервые в жизни попавшего в цирк. Слишком взволнованного этим событием, чтобы производить какие-то действия. Способного только глядеть во все глаза.

— Мне нужно поговорить с вами наедине,— сказал я.

— Из всех хладнокровных негодяев...

Удивленное выражение на его лице сменилось яростью.

— Да, мистер Гардинер, я именно такой. И, все же я хочу с вами потолковать. На всякий случай сообщаю, что полиции известно о моем пребывании в городе. Ну так как?

Он плотно сжал губы.

— У меня заседание правления.— Я ухмыльнулся, и он добавил стиснув руки: — Впрочем, его можно ненадолго отложить.

Кабинет Гардинера был обставлен как и подобало: красное дерево и плюш. Сесть он не предложил, но я уселся сам.. Очевидно, начинать разговор предстояло мне.

— Я ищу Веру Уэст. Как вы думаете, мистер Гардинер, где она может быть?

Вместо ответа он поднял трубку и попросил соединить его с полицией. А когда выслушал все, что ему сообщили относительно меня, прошипел:

— Так вы, значит, считаете, что выкрутились?

— Естественно. Давайте вернемся к Вере Уэст.

С минуту Гардинер подробно меня рассматривал.

— Мне, конечно же, неизвестно, где она, Макбрайд. И знаете, что бы я сделал, на .вашем месте?

— Разумеется. Перерезали бы себе глотку. Замолчите и постарайтесь вникнуть в то, что я скажу. Я никогда не брал ни цента из этого заведения. Ладно, я действительно сбежал, но совсем по другим причинам.

Он изумился настолько, что даже, перестал изучать меня и отступил на несколько шагов.

— Что это вы болтаете, Макбрайд?

— Послушайте, меня попросту запутали, все было подстроено специально. Ясно?

— Нет.

— Тогда объясню иначе. Почему именно меня обвинили в присвоении двухсот тысяч?

Гардинер никак- не мог решить, следует удивляться дальше или пришла пора забеспокоиться. Несколько минут он внимательно разглядывал собственные руки, потом опять повернулся ко мне,г