Миссис убийца

— Ты, дружок, видно плохо усваиваешь уроки,— проговорил я.— Сколько можно тебя учить, пока ты не поумнеешь? В последний раз я задал тебе вопрос: где она? Надеюсь, хоть теперь ты ответишь?

— Будь ты проклят, Макбрайд,— взорвался он,— все равно прикончу вас обоих, чего бы мне это не стоило!

«Все-таки, на хозяина города он не тянет»,— подумал я и молниеносным движением ударил его по носу рукояткой пистолета. Он упал на колени, закрыв лицо руками, потом тихо повалился набок и глухо застонал.

Сосунок с пистолетом все это время неподвижно сидел на стуле, уставясь на меня в полном обалдении.

Я кивнул ему на прощанье и осторожно прикрыл за собой дверь,

Возле стола, за которым Венера четверть часа назад выиграла целое состояние, толпы уже не было, и на жалкую кучку лежащих перед ней фишек она взирала в одиночестве.

— От нищеты к богатству и обратно, а? — засмеялся я.

— Черт, если бы вы не ушли, мне бы не изменило счастье,— сердито бросила она.

— У меня неожиданно возникло неотложное дело,— возразил я.

— А!

Она сгребла фишки в сумочку и поднялась.

— Пошли!

— Я готов.

Я взял ее под руку, и мы направились к машине.

Там она снова прижалась ко мне, я обнял ее одной рукой и включил первую передачу.

Все произошло в какие-то доли секунды. Мы не успели отъехать и трех футов от ресторана, как в лицо нам брызнул сноп яркого света, послышался натужный рев мчавшегося навстречу автомобиля, а затем раздался сухой треск автоматной очереди, и ветровое стекло моего «форда» разлетелось на тысячу осколков. Отчаянным усилием я до отказа вывернул руль, шины задних колес завизжали по асфальту, нас подбросило в воздух, и наконец «форд» замер.

Венера забилась за мою спину, лицо ее было исцарапано, а из-под глубокого выреза тонкой струйкой сочилась кровь.

Заскрипев от отчаяния зубами, я рванул борт ее жакета. Материал с треском порвался, и мне открылась обнаженная грудь, на которой не. осталось даже ссадины.

Я вытер кровь и, не веря своим глазам, уставился на нежную кожу. Там, где предполагалась страшная рана, не было и синяка.

— Черт побери! — потрясенно вымолвил я.

Она открыла глаза и прошептала:

— Повтори еще раз...

Я повторил уже с улыбкой. Я был счастлив, счастлив тем, что она жива, цела и невредима.

Я осторожно прикрыл ее обрывками жакетика и несколько минут сидел совершенно неподвижно.

Мне снова слышались сухой треск пуль и звон разлетевшегося стекла.

Глава 9

Оба мы не сразу пришли в себя.

— Кто это был, Джонни?—.наконец спросила она.

— Не знаю. Во всяком случае, он так страстно мечтает от меня избавиться, что ему наплевать, кто еще вместе со мной погибнет. И спасла нас только случайность. Стрелок ехал один, ему неудобно было одновременно управлять машиной йи «форд» в порядок и тронулись.

Венера все время держалась молодцом:, только на главном шоссе расплакалась. Я подождал, пока она справится с рыданиями, и спросил:

— Может, выпьем кофе?

— Хорошо бы,— благодарно улыбнулась она.

Я затормозил у первого попавшегося ночного бара. Когда мы отыскали свободный столик, я заказал кофе и четыре порции сосисок. Однако есть я не мог, только кофе немного меня подбодрил.

Внезапно я заметил, что Венера, широко раскрыв глаза, уставилась в дальний угол зала. Там сидела парочка: рыжеволосая пышнотелая красотка, ростом наверняка не меньше шести футов, и коротышка с лицом, которое лучше всего бы выглядело сквозь прутья клетки в зоопарке.

— Эдди Пакман...— одними губами произнесла Венера.

И я почувствовал, как по спине у меня побежали мурашки. Он, казалось, состоял из одних мускулов, затянутых в стодолларовый костюм,. а блеск громадного бриллианта на пальце был заметен даже в нашем углу.

Когда коротышка уплатил по счету и вышел, я последовал за ним.

Его машина — низкий темный «седан» с огромными фарами — очень походила на Ту, из которой в нас стреляли.

— Привет, Эдди! — сказал я.

Он обернулся. Его крохотные глазки распахнулись до пределов, отпущенных им природой, на губах появилась ухмылка. И знаете, что сделал этот подонок? Он не стал ждать. Нет! Отшвырнул в сторону рыжую красотку и прыгнул вперед, выбросив перед собой правую руку. Поганец даже не стал сжимать ее в кулак, собираясь влепить мне пощечину,— ни больше, ни меньше. Он опоздал на какую-то долю секунды. Потому что я перехватил его и грохнул о землю. Он тут же вскочил и сразу заработал еще. Снова Оказавшись на земле, он уже не смог подняться, так и лежал, извиваясь, будто червяк, хрипел и отхаркивался. Я уже занес ногу для хорошего пинка, но тут перед моими глазами точно молния сверкнула, и череп мой раскололся пополам. Последнее, что я успел заметить, погружаясь в темноту, был яркий блеск медных форменных пуговиц.

На этот раз все проявилось не в белом, а в ядовито-зеленом цвете и запахло не больницей, а чем-то приятным. Свет, лившийся через окно, казался разделенным на клеточки. Присмотревшись внимательнее, я понял, что клеточки образует стальная решетка на стеклах.

— Очухался? — спросил коп, сидевший в углу.