Миссисипские пираты

Поднявшаяся суматоха раздражала Сердерса, к тому же его щегольской костюм вовсе не годился для поездок по лесам. Но он опасался, что вором может оказаться кто-то из членов пиратской шайки и, в случае поимки, выдаст многое… Сандерс надеялся придать делу другой оборот, а при удобном случае и поспособствовать бегству грабителя. Совет его обратиться в суд был дан именно затем, что в таком случае вору была бы, почти наверняка, обеспечена безопасность.

Глава XIII Поимка мулата

Охотники разделились: старый Лейвли и Кук вместе с Красавчиком шли по одному берегу протекавшей неподалеку от фермы речки, Джеймс и Сандерс по другому. Собака плелась равнодушно, вяло обнюхивая землю.

– Мало толку от вашего Красавчика! – сказал Сандерс. – Он какой-то сонный.

– Подождите! Едва нападет на след, совершенно преобразится.

– Здесь вообще мудрено что-либо подметить… сплошь камень. Целая армия пройдет, не оставив следов…

– Вы полагаете? – спросил Джеймс самодовольно. – Не зря уверяют, что городские джентльмены совершенно теряются среди лесов.

– Как лесные джентльмены в городах, – парировал Сандерс с язвительной усмешкой.

Джеймс невольно покраснел, потому что мнимый мистер Гэвс в общем был прав. Но он тотчас же приободрился, указывая своему спутнику на несколько лежавших на дороге камешков.

– Вам это ни о чем не говорит? – спросил он.

– Что? – спросил тот. – Ничего особенного не вижу.

– А я вам скажу, что здесь с четверть часа тому назад пробежал олень.

– Откуда вы узнали?

– Смотрите! Один камешек стронут с места. Та сторона его, которая отсырела от прикосновения с землей, теперь обращена вверх. Камешек стронут пробегавшим животным. А что это был олень, можно судить по следам копыт на мху, покрывающем землю… Но что это?

– Где? – спросил Сандерс раздраженно.

– Идите сюда! – крикнул Джеймс отцу и Уильяму, не отвечая на вопрос гостя. – Я нашел кое-что, требующее внимания.

Старик и его зять переправились вброд, и Джеймс спросил у них:

– Когда шел дождь в последний раз?

– Третьего дня вечером, – ответил Лейвли.

– Как вы думаете, мог камень оставаться мокрым с того времени? – продолжал Джеймс, указывая на влажную поверхность плоского прибрежного камня. – Не должен ли был высушить его ветер?

– Разумеется! – подтвердил Лейвли. – Значит, мы напали на свежий след.

– Без всякого сомнения! – весело воскликнул Уильям. – Разбойник вылез из воды у этого плоского камня. Сюда, Красавчик! Докажи свое искусство!

Собака обнюхала место, не выказывая сначала никакого особенного оживления, но скоро выпрямила уши, осмотрелась вправо и влево, взглянула пристально на своего хозяина, замахала хвостом и завыла.

– Ну, чует волка! – сказал с неудовольствием Джеймс.

– Волка или негра, – ответил Уильям. – У Красавчика на них одинаковая реакция.

Он протрубил в рог, и по этому условленному сигналу с фермы им подали лошадей. Лишь только Красавчик увидел, что все готовы к отъезду, он глухо пролаял, помчался прыжками вперед, но тотчас же снова побежал рысью, не поднимая морды от земли.

Лес здесь был редкий, и лошади могли следовать за собакой, которая, взбежав на возвышенность, стала спускаться по окраине оврага, тянувшегося к Миссисипи. Охотники, от внимания которых ничто не ускользало, вскоре заметили отпечатки ступней на болотистой почве. Красавчик остановился, поджидая своего хозяина. Подскакав ближе, Уильям увидел явные следы привала: земля была истоптана и покрыта золой и угольями, вперемешку с костями и перьями, по которым можно было заключить, что кто-то жарил и ел дрофу.

– Ну, – сказал Уильям товарищам, – этот молодец позавтракал лучше нас! Но как мы не слышали выстрела, которым он убил птицу?

– Он успел уйти слишком далеко от фермы, – отвечал Джеймс, – но зато потерял много времени потом, благодаря своей жадности. Но позвольте! Вот новый факт: негодяев было двое. На земле отпечатки двух видов обуви: обыкновенных башмаков и других, более легких и закругленных, какими бывают мокасины. Башмаки с высокими каблуками. Вперед! Мы вот-вот нагоним беглецов, следуя по этим следам!

Он поскакал во весь опор. Красавчик несся за ним, наконец, Уильям крикнул:

– Видите? Вон они бегут! Вперед же, скорее, надо взять их живыми.

Коттон и Дан не замечали преследования, пока поворот дороги скрывал от них окраину оврага, но мулат вдруг остановился, испуганно спросив:

– Слышишь, Коттон?

– Что тебе еще пригрезилось, трус?

– Конский топот.

– Вздор! – возразил Коттон, побледнев, однако, немного. – Где ты слышишь? С какой стороны?

Мулат припал ухом к земле, но тотчас же поднялся, лепеча с ужасом: «Бежим! Бежим!..» – и бросился со всех ног вперед.