Мистер Дориан Грей (СИ)

Я резко поднял голову от подушки и сел на кровати, потирая виски. Сегодня тридцатое апреля, и я был абсолютно счастлив, когда не нашёл ни одного сообщения, говорящего о том, что я стал на шаг ближе к старости. Значит, моё желание внушить всем, что в этом году я не хочу даже слышать о собственном рождении, было воспринято, что несколько странно. В прошлом году, когда мне стукнуло двадцать пять лет, я не сопротивлялся, ибо юбилей, и два года «до» — я не праздновал. Всё тогда легло на плечи моих сестрёнок и мамы, а папа и дед обеспечили праздник тремя сотнями гостей, большую часть из которых я не знал вообще. После этого празднования я потерял вкус к своему дню совершенно.

Встав с постели, я вяло потянулся, принял душ, после чего с минуты три простоял перед зеркалом. Я заметил впервые, что начали замечать понемногу все. Похудел, под глазами круги, болезненная бледность. «А кому пойдёт на пользу одиночная пьянка, или раз на раз — в компании одного только Марселя — каждый вечер с пятницы по следующую субботу? Сегодня мне двадцать шесть, а не шестьдесят два, поэтому самое время начать всё сначала и не пить», — я выдохнул, произнеся своеобразную маленькую речь в своей голове. Почистив зубы, я гладко выбрился, расчесал волосы и надел новый синий деловой костюм. Этот цвет всегда оттенял мои глаза, делая их ярче. Внутри мне хотелось выглядеть как-то более траурно, нежели ярко, но я не мог расстраивать своим видом тех, кого люблю.

Ещё три дня назад мы договорились с отцом и Марселем встретиться в нашем любимом кафе за завтраком, который, как я заранее с ними условился, должен обойтись без поздравлений. Оба мне честью и совестью ручались, что обойдётся без этого. Но когда я, выпив кофе, выкурив пару сигарет и отстояв два часа в пробке, прибыл к кафешке, то на меня сразу обрушились крепкие объятия любителя сюрпризов деда, отца и широко улыбающегося Марселя.

— С днём рождения, мистер Грей, — начал первым говорить Кристиан, — Ты — наша гордость, не знаю, чтобы я делал, если компанию пришлось бы отдать в руки Марселю.

— Между прочим, дедуля, мой ресторанный бизнес процветает и радует всех, кроме тебя, — с выгнутой бровью произнёс его внук, крепко сжимающий меня в объятиях. — А так, да, господа: на нашего Дори возложена огромная ответственность. И он прекрасно справляется со своей задачей.

— Уж лучше, чем его папаша, — скрывая улыбку, произнёс Кристиан.

— Отец, — поднял глаза к небу Теодор Грей, — Дориан, ты не представляешь, как мы все рады, что ты у нас есть.

— Я рад, что у меня есть вы, — искренне выдохнул я, садясь за накрытый стол с тремя солиднейшими мужчинами Америки.

— Шампанское? — спросил Марсель, Теодор кивнул.

— Я сегодня только воду, — чуть сморщился я, — Думаю, своё я уже успел выпить за прошедшие дни.

— А мне плесните коньяк, — щёлкнул пальцами Кристиан, — Потому что в пределах моего домовладения мне пить запрещено. Миссис Анастейша Грей достигла возраста «мноюпомыкания», но я ещё в силах контролировать вас, — он наколол на вилку брокколи и, сморщившись, бросил обратно. — Что за гадость вы заказали? Вроде бы мужики, а питаетесь, как козлы.

Мы втроём расхохотались не из-за фразы, а из-за Кристиана, который скривил такую физиономию, что удержаться было не под силу. Выпив, — каждый то, что хотел, — за моё здоровье, мы принялись обсуждать акции, работу производства, наше сотрудничество с Марселем в плане создании необходимой рекламы для его ресторанов. Кристиан смотрел на нас с холодно-пугающей неодобрительностью, после чего громким басом громовержца прервал нас:

— Так-так, опять завелось об этом, — заткнул уши Кристиан, — Я ушёл на пенсию не для того, чтобы снова работать. И уж точно не для того, чтобы смотреть, как вы тут блистаете своими знаниями. Я вам говорил, что новые тенденции погубят бизнес. Нужно строго идти по тому укладу, который существует: работать, привлекать людей, которые могут дать больше, чем вы можете предположить. Вот и весь секрет, господа хорошие. Так, Дори, ты выпьешь со мной коньяк.

— Нет, дед, нет, — я снова накрыл рюмку рукой.

— Пить в гордом одиночестве приятнее, чем с дедом, которого может скоро не быть? — щурясь, спросил он.

— Дед, хватит, брось, — покачал я головой.

— А вот не брошу, если не выпьешь, — задрал подбородок Кристиан.

— Ладно, — протянул я, закатив глаза, — Только одну рюмку.

— Да как скажешь, — с широченной улыбкой произнёс он.

— И тебе, отец, можно только одну рюмку. Я и так маме обещал, что прослежу, что ты не будешь пить.

— Нечего за меня ничего обещать, мистер Теодор Грей, — погрозил он ему пальцем, — Я взрослый человек, который поступал в большинстве случаев именно так, как нужно.

— Не волнуйся так, пап, — улыбнулся Марсель, похлопав его по плечу, — Он ещё нас всех переживёт.

— А вот этого мне не надо, — начал, опечалившись, Кристиан, — Кого я буду доставать? — добродушно улыбнулся он.

Мы снова рассмеялись, смотря на него, выпивающего очередную рюмку. Окинув взглядом закуску, он обнаружил, что от его мяса с овощами остались только овощи.