Мистер Джиттерс

Ларри вешает трубку, не дожидаясь ответа. А я продолжаю стоять с открытым ртом, крепко сжимая в руке телефон. По идее я должна была обрадоваться, что они нашли человека, который ранил Нолана, но я по-прежнему чувствую себя крайне паршиво. Единственное, чего мне сейчас хочется, – это сесть в самолет до Нью-Йорка и увидеть Нолана.

– Лола, все в порядке? – спрашивает бабушка.

Кажется, она повторяет эти слова не в первый раз, просто я все это время ее не слышала. Я качаю головой. Я не могу больше здесь оставаться. В этом городе все кажется искаженным – даже я сама.

Только вот Нолану все равно.

– Лола, ты можешь оставаться здесь сколько угодно. И я уверена, что с твоим папой… – начинает бабушка, но я не слушаю.

Я взбегаю по лестнице с одной лишь мыслью: найти чертов чемодан и убраться отсюда. Рядом с моей комнатой есть еще две спальни и ванная, но ни там, ни там моих вещей нет. Я впадаю в ярость и начинаю обыскивать каждый уголок в доме бабушки. Мне совершенно плевать, что она слышит, как я бегаю из комнаты в комнату у нее над головой. Все комнаты похожи друг на друга: блеклые, пыльные, безжизненные. Они буквально кричат: «Здесь ничего нет!» Этот дом не приспособлен для жизни: здесь можно только ждать и существовать. Но чего ждет моя бабушка?

Наконец я беспомощно опускаюсь на пол в комнате Лорелеи, и в следующее мгновение в дверях появляется бабушка – в черном платье, со скрещенными на груди руками. Почему она всегда одевается как на похороны?

– Ты закончила разносить мой дом? – В ее голосе столько снисхождения, что мне хочется кричать. – Ей-богу, оттого, что ты злишься, ничего не изменится. Иди умойся, а я пока заварю нам чаю.

– Где мой чемодан, черт возьми?

– Опять ты за свое! – Она всплескивает руками, будто я капризный ребенок, который клянчит мороженое.

Я просто хочу домой. Неужели так сложно понять? Мне плевать на Лорелею и на чудовищ, обитающих в Харроу-Лейке. Я хочу вернуться в квартиру, носить свою одежду и жить в окружении своих вещей, вдыхать запах сигар Нолана и чувствовать твердую почву под ногами. Я слишком увлеклась погоней за образом Лорелеи, и теперь меня словно наказывают за это.

– Когда закончишь дуться, жду тебя внизу, – говорит бабушка.

Я запрокидываю голову и прислоняюсь к стене, прислушиваясь к ее затихающим шагам.

Соберись, Лола.

Я встряхиваюсь, выпрямляю плечи и пытаюсь разбудить в себе Серсею Ланнистер, или Эллен Рипли, или чертову Червонную королеву. Но у меня ничего не выходит. Я не Червонная королева. Я Алиса. Я попала в непонятный мир и гонюсь за кроликом, за которым мне вообще не следовало идти.

Когда я прихожу в музей следующим утром, колокольчик над дверью громко оповещает о моем появлении, но мистер Брин даже не поднимает глаз от книги. Впрочем, у меня все равно нет времени на любезности.

– Картер не заходил? – громко спрашиваю я.

Раз уж я застряла в Харроу-Лейке, действительно можно поискать информацию о моей матери. Попытаться как можно больше узнать о человеке, благодаря которому я появилась на свет. Сейчас это кажется мне оптимальным. А Картер сам предложил помощь.

Мистер Брин подозрительно смотрит на меня:

– Что тебе от него нужно?

– Хочу совратить его всякими городскими штучками, – улыбаюсь я во все тридцать два зуба.

Мистер Брин кивает в сторону одного из бесчисленных коридоров, ведущих в глубь здания, похожего на лабиринт.

– Архив, – бросает он и возвращается к книге.

Я вхожу в тот же коридор, который в прошлый раз привел меня в комнату с Корой и куклой Мистера Джиттерса.

– Эй! – зову я, но звук заглушается пыльными книгами, окружающими меня со всех сторон.

Я осторожно крадусь между стеллажами, как будто боюсь разбудить спящие тома. Тут из-за книжного шкафа возникает голова Картера, и от неожиданности у меня вырывается нервный смешок.

– Лола? Что ты здесь делаешь?

Он отходит в сторону, пропуская меня в небольшую комнату без окон. Над нами неровно мигает лампочка.

– Я решила принять твое предложение, если оно еще в силе, – объясняю я. – По поводу Лорелеи.

Сейчас я Легкая Лола. Легкая Лола делает все, что захочет, даже если Нолан бы это не одобрил. Ведь, как выясняется, ему все равно.

– А, да! – Картер улыбается, и на душе сразу становится легче.

– На самом деле я уже начал поиски. Так, на всякий случай… Здесь пока совсем немного, но я просто не в курсе, что именно ты хочешь о ней узнать, – говорит он.

Я сохраняю невозмутимый вид, хотя сердце начинает биться быстрее.

– Всё. Я хочу понять, какая она – настоящая Лорелея.

И почему она бросила меня.

Я моргаю, и перед глазами снова появляется бледное лицо под водой. Зуб, торчащий из раны на моей руке.

Она приглянулась чудовищу…

– Ты начинай с того конца, а я с этого, – говорит Картер, сразу же приступая к работе.