Мистер Фермер. Наследие! (СИ)

Войско двигалось чуть медленнее запланированного. Сложностей в последние дни прибавилось. Дожди и разбушевавшаяся вчера ночная гроза, привели к тому, что одна из молний угодила прямо в шатёр снабжения, доставив не мало хлопот. Небеса гневались, всё гремело, и Эглер, верный воин своей госпожи, был зол. Что-то в жизни его шло не так, он постоянно злился, на себя, жену и своё бестолковое дитя. Последнее время неподконтрольный Задир совсем отбился от рук, перестал слушаться его точно так же, как и молодая Люси. До города оставалось меньше дня, лиса всё кивала да поддакивала ему, но при этом, за неумело надетой маской повиновения, пыталась скрыть очень опасные мотивы.

Перед очередным мостом, последней из переправ на пути к землям Троллов, войско встало на привал. Пара солдат прибыла к Эглеру с неприятными известиями.

— Генерал, инквизиция встала на нашем пути, не дают прохода. — Взывая к помощи дроу, прибыл один из разведчиков.

— Сколько их? — Поморщившись от ещё одной проблемы, спросил Эглер.

— О… один. — Отвечает со стыдом солдат.

Высокий и могучий, в белой рясе, под которой скрывались натёртые до блеска, зачарованные лучшими магами инквизиции доспехи. О нём не говорили в высших кругах, ибо боялись силы его веры, о его подвигах не писали в манускриптах и летописях братства, ибо боялись давать подобному известность. Воин, что все средства свои, сбережения и жизнь вкладывал во служение лишь одному, истинному богу Матвеему, Младший брат святого братства при безымянной, одной из многих церквей Вавилона. Только услышав о планах своих правительниц посетить север, в положенный ему, первый за двадцать лет труда отпуск, откинув все дела, он облачился в боевые одежды, ринулся туда, где верховные сущности собирались творить. Творить историю!

Как и другие братья инквизиции, воин-церкви не верил в спонтанность и случайность подобного. Он хотел быть первым, одним из тех, по чьим следам верующие со всего мира будут идти на север, возлагать почести богу Его и возносить свои молитвы к ушам Его. Божественный Ветер и Пламя последней Зари, все обсуждали их решение как нечто невероятное, боготворили их за желание помочь умирающему северу. Но инквизитор был менее лестного о Цветах мнения. Иногда, холодными ночами он осуждал неспешность древних, в отношении проблем Человече. Многих бед могла избежать империя, будь древние более расторопными, люби они своих детей так же, как инквизитор любил своего бога. Десятки лет прошло с начала смуты, и вот, наконец-то Он услышал призывы помочь детям Его, подтолкнул Древних в нужном направлении. Любящий лишь бога, своего создателя, с именем Матвеемовым на устах, инквизитор без страха кидался в пекло сотен битв и всегда выходил из них живым. Не сомневаясь в том, что защищает его только лишь вера и святое оружие, посланное ему всевышним. Инквизитор, преданный богу фанатик, радикально настроенный верующий человек, смыслом своей жизни избрал поиск последнего пути, смерти, что позволит ему воссоединиться с богом Матвеемом в небесном царстве. Верный инквизитор служил так, как не служил никто из ходивших на земле.

Наблюдая за тем, как вверх по руслу горной реки, подпрыгивая и хвастаясь своей живой красотой, поднималась стая дивных рыб, воин-церкви замечает неладное. Краем глаза он видит кавалеристов и знамёна, каждое из которых воину знакомо. Синяя капля на черном полотне, без буквы «М», символизировала падение нравов и то, что кто-то стремился восстановить утраченное. Подобное знамя вызывало у инквизитора рвотные рефлексы, ибо в нем он не видел веры в Бога истинного и вездесущего, только лишь гордость и желание понапрасну проливать имперскую кровь. Идущие подчинялись богохульникам и потомкам крови Легендарной Матери Пом. Они, дети короны, шли воевать от имени Матвеемовой империи, которая сейчас официально ни с кем кроме демонов не воевала!

Верный своим убеждениям, клятве перед Богом, страной и братьями, инквизитор становится первой преградой незнакомцев перед переправой. «Любой уважающий себя воин, слуга империи и Бога, никогда не нападет на инквизитора, не представившись», — рассуждал святоша. Скинув с поседевших за прожитые годы волос белый капюшон, он кладет руку на клинок за своей спиной. Длинные кроличьи уши показались из-под ткани. Они слышали каждый из тысячи четко отбивающихся о дорогу шагов. Войско шло уверенно, в том, что никто не посмеет им препятствовать. Не страшащийся смерти, ждущий момента своего воссоединения с Ним, инквизитор подозревал командующих армией в мятеже, измене, в желании одной из «падших императриц» присвоить богатства Его, своему роду. «Через неделю, от силы две, здесь должен пройти золотой Божественный символ, за которым пойдут паломники со всей страны. А значит, войско перед ним может быть совсем не теми, за кого себя пытается выдать…» — думал он.