— Мэделин, — я подпрыгиваю, когда Хелен произносит мое имя. — Почерпнула что-нибудь информативное из собрания?
Я сдвигаюсь, чтобы прикрыть записи, хоть она до сих пор сидит во главе стола, и не может их увидеть. Улыбаюсь и киваю, даже готовя комплимент о том, как хорошо она ведет собрания. Я знаю, что она не верит мне, потому что, когда она улыбается, улыбка ее глаз не касается.
Она встает со стула и подходит ко мне. Убираю записи на колени, а она присаживается на стол прямо рядом со мной. С такого расстояния от ее кислотно-зеленого платья у меня начинают слезиться глаза, поэтому я фокусируюсь на ее лице — ее грустном, сожалеющем лице.
— Тебе
— Конечно! — быстро отвечаю я.
— Ты можешь быть со мной честна. Если это не та работа, которую ты себе проставляла, тебе лучше сказать мне сейчас…
— Хелен, я, правда, наслаждаюсь своей работой, — и это действительно так. — Дни, когда я встречаюсь с клиентами и показываю им списки — мои самые любимые. Я наслаждаюсь восторгом от погони, но еще не пришла к своему успеху.
— В этом месяце будет год, как ты здесь работаешь, Мэделин, и ты заключила лишь одну сделку.
Она проявляет милосердие, опуская тот факт, что эту самую сделку я заключила с моим братом и Дейзи, продав им дом. Это было полгода назад, и с тех пор у меня не появилось ни одного надежного клиента.
— Поэтому, я думаю, что следующие два месяца станут для тебя испытательным сроком.
—
Она поднимает руку, чтобы я помолчала.
— Ничего серьезного. Я не стану дышать тебе в спину каждую секунду, но думаю, что тебе нужно больше мотивации.
— А вы не думаете, что проблема в Гамильтоне? Этот город растет, но
Она отклоняется назад и качает головой.
— Видишь, вот где ты ошибаешься. Гамильтон расцветает, и, если ты по-настоящему заставишь себя работать, не покладая рук, я знаю, что ты можешь стать одним из моих топовых риелторов.
Она действительно думает, что я могу изменить мое смущающее количество продаж (или полное их отсутствие в данном случае). И когда я покидаю конференц-зал с легким головокружением, я не уверена, расстроена ли я тем, что меня поставили на испытательный срок, или вдохновлена ее напутственной речью в конце. Задерживаюсь где-то посередине, оглядываясь вокруг. Все риелтора уже в своих кабинках, звонят по телефонам и отвечают на электронные письма. Лори в наушниках, когда я прохожу мимо нее, она сжимает синий мячик-антистресс в левой руке. Ее лицо напоминает трейдера на рынке акций, пока она делает записи свободной рукой.
— Этот дом быстро уйдет с продажи, Барни. Участок слишком большой и находится всего лишь в квартале от Мейн-стрит. Все клиенты, с которыми я переговорила, захотели посмотреть этот дом… — ее голос затихает, когда я продолжаю идти, а затем взрывается из неоткуда.
— Да! — кричит она на весь офис. — Я только что продала Уолнат-стрит! — затем тянется позвонить в маленький колокольчик, который висит на углу каждой из наших кабинок. Хелен хочет, чтобы мы звонили в него каждый раз, когда наши клиенты покупают или продают недвижимость. Если она это продолжит, в офисе будет слышен звон как дверной звонок в Пасхальное Воскресенье.
Мой колокольчик звенел только раз, хотя я
— Ооо! Вот так-то!
— Взлетай до небес, Лори!
— ТАК ДЕРЖАТЬ, ДЕВОЧКА!
Остальные риелторы спешат поздравить ее известной фразой, и я бурчу вместе с ними. Не очень весело ходить с кислой миной. Я не привыкла к этой роли, и от нее горчит во рту. В итоге, мне придется уйти из агентства или научиться мириться с Лори более разумным поведением… типа убить ее добротой, или прикончить улыбками, или выпустить кишки комплиментами. Типа такого.