Мистер Фокс и четырехлапый купидон (ЛП)

— Она вернется в любое время, — говорит он, качая головой, пока идет в свою квартиру.

Через секунду возвращается с несколькими кусочками скотча, которые сорвал с рулона. Скряга.

Я использую каждый кусочек, чтобы приклеить бумажку к ее двери прямо на уровне глаз, поэтому нет никаких шансов, что она пропустит ее, а затем запускаю Мышонка в свою машину. С болью вспоминаю день барбекю, когда Мэделин настаивала, чтобы мы взяли ее машину во избежание сцены передо мной: большая собака превращает интерьер моей машины в бардак. Прямо сейчас мне все равно.

Вспышка молнии разрезает небо в нескольких ярдах впереди, а затем звучит раскат грома. Я глажу Мышонка, чтобы успокоить его, но больше себя.

— Мы ее найдем, — уверяю его, когда мы выезжаем на дорогу.

Глава 25

Мэделин

Мои три секунды отчаяния превращаются в минуты. Я не знаю, как долго сижу, застывшая в панике. Гром раскатывается в нескольких милях от меня, и это напоминает мне, что я должна что-то делать. Я не могу сидеть здесь, пока Мышонок там один, но я недостаточно наивна, чтобы попытаться идти домой одна, ночью, без телефона, без обуви и кошелька.

Мой единственный вариант — вытолкнуть машину из грязи. Я видела, как папа делал это пару раз. Мне нужно найти деревяшку и вставить ее под колеса моей машины, чтобы у них было достаточно сцепления, и они могли начать двигаться. Для этого мне нужно выбраться из машины. Я смотрю и задаюсь вопросом, как долго продлится этот дождь. Конечно, он не может лить вечно, но у меня нет времени ждать. Я открываю дверь и выбегаю, направляясь в густой лес, расположенный в нескольких ярдах отсюда. Мои волосы все еще мокрые после душа, и дождь пропитывает все остальное за несколько секунд. Я смахиваю воду с глаз и осматриваю землю. В грязи лежат палки, но ничего такого, что действительно даст мне силу сцепления.

Поиски длятся не долго. Честно говоря, я сомневаюсь, что найду что-нибудь полезное. Мне нужен массивный кусок фанеры, но я не найду его на краю леса рядом с парком для собак. Собираю вместе столько палок, сколько могу найти, и возвращаюсь к машине, морщась, когда острые камни врезаются в мои босые ноги на каждом шагу.

Обе мои задние шины застряли в грязи. Правая больше, чем левая, поэтому я начинаю с нее. Стопы увязают во влажной грязи, когда я приближаюсь. Я бросаю палки на землю и стараюсь вспомнить, что делал папа. Мне нужно положить палки под шину, так ведь? Но как я могу это сделать, если шина застряла в грязи? Я наклоняюсь и использую руки, чтобы убрать часть грязи, но она похожа на зыбучий песок, и сразу же попадает в полость с такой же скоростью, с какой я ее убираю.

Я так близка к тому, чтобы сдаться. Дождь неумолим, и теперь мои руки слишком грязные, чтобы вытирать глаза. Я моргаю и пытаюсь очистить их, но мое зрение все еще затуманено. Может, это не дождь. Может, я сейчас плачу.

Наклонившись, копаю и копаю, пытаясь вычерпать достаточное количество грязи, но заполняется еще больше, что делает невозможным решение проблемы. Я стараюсь изо всех сил и прилагаю все усилия, и все же этого не достаточно. Из этой дыры не выбраться, и сейчас я это понимаю. Эта дыра, эта вонючая куча грязи — моя жизнь.

Я понимаю, что, когда другие люди ходят на любимую работу и вступают в браки, больше похожие на сказку, я, Мэделин Тэтчер, обречена на более жесткую жизнь. Ничего не дается мне легко, и с каждой грудой грязи, которую я вычерпываю, мне становится лучше. Большинство людей уже сдались бы, но не я. Я жесткая. Я могу сделать это. Я копаю и копаю, вставляя палки под колеса моего автомобиля, пока мне не становится достаточно, чтобы изменить ситуацию.

Прежде чем вернуться в машину, я стряхиваю с рук и ног столько грязи, сколько могу. В боковой двери со стороны водителя есть несколько салфеток, и я использую их, чтобы вытереть руки. Этого недостаточно, но хоть что-то.

Я завожу машину, включаю задний ход, а шины вращаются и вращаются, извергая из-под себя грязь и палки.

Часы на приборной панели показывают 22:45. Я торчу здесь около часа и не становлюсь ближе к освобождению.

Дождь продолжается, неумолимый и неподатливый.

Я опускаю голову на руль и закрываю глаза от слез.

Прости, Мышонок.

Мне очень жаль.

* * *

Стук. Стук. Стук.

Капли дождя лениво стекают по моему окну, едва вытаскивая меня из глубокого сна.

СТУК. СТУК. СТУК.

Звук становится громче.

Я стону и пытаюсь украсть еще минутку или две, дабы поспать. Я не знаю, сколько время, но еще слишком рано вставать. Мышонок не тычет в меня носом, а это значит, что сейчас, должно быть, середина ночи. Он более надежный, чем будильник.

Мышонок...

МЫШОНОК!