Мистер Фостер (ЛП)

Он сжал меня крепче, словно мои слова тоже подействовали на него.

Я никогда не думала, что трахаться через одежду может быть таким возбуждающим, но с каждым новым движением внутри нарастали потребность и желание раздеться. Мне хотелось, чтобы Фостер был обнажен. Чтобы дал мне то, что скрывал под штанами от «Armani».

Я перестала тереться, но по-прежнему осталась сидеть поверх его бедра, пропитывая соками штанину. Когда Фостер склонился и стал покрывать поцелуями чувствительную кожу на моей шее, я потянулась к выпуклости на штанах и стала поглаживать его через ткань.

— Скажи мне уйти, Челси, — пробормотал он между поцелуями, и мое сердце замерло. — Прикажи убираться из этого дома. Иначе я затащу тебя в кабинет, согну над столом твоего отца и трахну.

От его порочных слов по коже побежали мурашки предвкушения. От волнения я слышала стук сердца даже в ушах, когда обняла Фостера за шею и чуть отстранилась, чтобы посмотреть на него с озорным блеском в глазах.

— Обещаешь?

Фостер покачал головой, в его глазах мелькнула нежность, а губы растянулись в улыбке.

Я мягко поцеловала его, а потом опустила руку и переплела наши пальцы, на этот раз чувствуя себя куда увереннее, когда повела его в папин кабинет.

Глава 8

Челси

От вида папиного стола я затрепетала. По правде нам вообще не следовало сюда заходить, не говоря о том, что мы собрались здесь делать.

Но мне хотелось выпустить с Фостером на волю всю свою игривость. Опасаясь, что он мог передумать, я завела руку за спину и стала расстегивать молнию.

Фостер не сводил с меня взгляда, упиваясь видом моей обнаженной кожи. Я медленно расстегнула молнию, наблюдая, как потемнели его глаза, когда добралась до поясницы.

— Позволь помочь, — пробормотал он и зашел ко мне за спину.

Фостер до конца расстегнул молнию и спустил бретельки вниз по моим рукам, а потом наклонился и припал губами к обнаженной коже плеча. После Фостер потянул ткань ниже, к моим бедрам. Наконец, платье скользнуло на пол, и я осталась стоять в черном бюстгальтере без бретелек и кружевных трусиках.

Фостер стал осматривать мое тело, а потом встал передо мной. В его глазах светилось восхищение.

— Ты потрясающая.

От похвалы мои щеки порозовели, и я не смогла подавить легкую улыбку.

— Рада, что ты одобряешь, — сказала я с игривыми нотками в голосе.

Фостер посмотрел мне в глаза и шагнул ближе, подняв руку к моему лицу. Он ласково погладил скулу, а потом запустил пальцы в мои волосы и притянул к себе. Я обняла его, а Фостер обвил свободной рукой мою талию. Откинув ногой платье, он медленно повел меня назад, не разрывая зрительного контакта.

— Ты знаешь, что я собираюсь с тобой сделать, Челси?

Я закусила губу и покачала головой, продолжая смотреть ему в глаза.

— Я заставлю тебя забыть каждого мальчишку и мужчину, которому ты позволяла себя касаться.

Я судорожно вздохнула и облизала пухлую нижнюю губу.

— А знаешь, что ты сделаешь со мной?

Я снова качнула головой.

— Ты уничтожишь мой гребаный мир, — он уткнулся носом в изгиб моей шеи. — Каждый чертов уголок, — его поцелуи стали перемежаться с легкими укусами, от которых у меня сводило пальцы на ногах.

Он все продолжал пожирать мою шею и сводить с ума, пока мы не оказались за папиным столом. Фостер поднял голову и завел руки мне за спину, легко расстегнул бюстгальтер и отбросил его в сторону, опустив взгляд на мою обнаженную грудь.

Меня охватило томление, когда он обхватил холмики массивными ладонями.

— Идеально, — пробормотал Фостер и провел большими пальцами по сосками. Я вздрогнула от удовольствия. — Я собираюсь поглотить каждый твой дюйм, Челси. Надеюсь, ты готова.

— Ох, да, — пробормотала я в ответ, потянувшись за его пиджаком. Фостер раздел меня до трусиков, а сам еще был полностью одет.

Он стал играть с моей грудью, прервавшись лишь на миг, чтобы вытащить руки из рукавов пиджака. Фостер дразнил мои соски, казалось, наслаждаясь каждым тихим вздохом, слетавшим с моих губ. Пальцы дрожали, когда я вынимала пуговицы из отверстий. Наконец, я смогла распахнуть его рубашку.

Струна возбуждения была натянута так туго, что я нуждалась в высвобождении как никогда раньше, но, черт возьми, мне нужно было увидеть его обнаженную кожу. Виновником тому стали дрожащие пальцы, поблескивающие глаза или же румянец на щеках, но Фостер, похоже, понял мое отчаяние, потому что решил помочь. Обзор мне закрывала белоснежная майка, которую он надел под рубашку, потому Фостеру пришлось быстро стянуть ее через голову и откинуть на пол.

Я облегченно вздохнула, положив руки поверх твердой мускулистой груди, и стала упиваться видом обнаженной кожи. Однако я быстро поняла, что взгляда и прикосновения недостаточно. Мне нужно было попробовать его на вкус. Почувствовать теплую кожу под своими губами.